Протянуть руку

Лет в четырнадцать я каким-то образом пришёл к мысли, что когда-то давным-давно, тысячи лет назад, все люди пели и говорили стихами. На этот счёт сложил целую теорию, которую потом забыл и даже стал посмеиваться над собой, мол, чушь какая. Много лет пытаюсь вспомнить, но никак.

А недавно познакомился в Кирове с исполнителем Сергеем Рябовым. В библиотеке православной культуры «Благовест» отец Андрей Лебедев организовал что-то вроде клуба. В тот день, когда я туда попал, он прийти не смог, так что нам с Рябовым пришлось его заменить. Я рассказал о газете, ответив на вопросы, Сергей пел. И вот какое дело: когда он говорит, то заикается, а поёт совершенно чисто. Мне с таким приходилось уже встречаться, но всё равно воспринимаешь как чудо.

Сергей Рябов

Теперь думаю: а не аргумент ли это в пользу моей давней забытой гипотезы? Почему песня даётся легче речи, позволяя преодолеть то давнее потрясение, которое обычно приводит к заиканию?

* * *

Народ потихоньку собирался и рассаживался в зале, а мы разговаривали с Сергеем, что да как.

– Что будешь петь, какой репертуар? – спросил я.

– Русские народные песни, авторские произведения на музыку Георгия Свиридова и стихи Есенина. Что-то из творчества Виктории и Антона Макарских. Знаете о них? Тоже верующие православные, больше десяти лет ждали первенца. Начали молиться, верить – и дождались.

– А заикание сильно мешает петь?

– Пение как раз помогает, раньше заикался значительно сильнее. Лечился в Петербурге, потом здесь, в Кирове, но лечение дало результат только тогда, когда начал исполнять песни.

– Сам сочиняешь?

– Да, сейчас попробую. Песня «Молитва о Пресвятой Богородице» на мою музыку. «Богородице, Богородице, Матерь света, любви и добра, Ты надёжа моя…»

Запинается. Говорит: «Не готов. Давно её не пел».

– Может, песню, где не только музыка, но и слова собственные?

– Песня называется «Маяк».

Волны, шум ветра, Охотское море –

Всё это рядом со мной.

Дальневосточное солнце встаёт,

С океана домой летит самолёт.

Чайки шумно кричат к непогоде,

Кажется, сопки касаются неба,

Старым колоколом по обшарпанной корме

На корабле отмеряется время…

Вот такая песня о моей родине на Сахалине.

– Здесь, на Вятке, наверное, совсем другой мир?

– Да, сразу почувствовали, насколько другой народ. Сахалинцы, на наш взгляд, очень открытые, жизнерадостные люди, прямолинейные и быстро идущие на контакт, лёгкие на подъём. А вятский народ, когда мы приехали сюда жить, показался нам скрытным, уклончивым, ужимистым. Первое время мы его совсем не понимали. А потом открылось, что люди просто сдержаннее, а на самом деле добросердечные, отзывчивые. Вятская речь стала гораздо привычнее. Уже не режут слух словечки «чё», «баско», «нету»… А поначалу у моих родителей, у нас с братом спрашивали: откуда вы приехали? – совсем по-другому говорите. А о Сахалине главное воспоминание – это присутствие океана рядом. Мама у меня ветеринарный врач, специалист по болезням рыб, так что Охотское море было чуть ли не членом нашей семьи.

– А в Церковь ты как пришёл?

– Помню, как были у бабушки Лиды в гостях на праздничном ужине, шёл как раз один из многодневных постов. Мы сидели за столом, на нём были мясо и рыба и много чего ещё. Бабушка угощала нас, но сама не притрагивалась даже к молочному. Спросил почему, а она ответила: «Я держу пост, Серёжа». И увидев, что я заинтересовался, начала объяснять. Спустя какое-то время стал ходить в храм, читать книги о православии, русской культуре. Поститься поначалу было очень тяжело, и я делал это по мере возможности, тем более что пост – это ограничения не только в еде, отказаться пришлось и от увеселений. Потом присоединилась мама – стало легче. Волей-неволей мы начали увлекать за собой всю семью. У меня даже появилось своё любимое постное блюдо — овощное рагу. И обнаружилось, что это не только нелёгкая обязанность. Как-то спокойнее стало на душе, проще стало находить общий язык с людьми.

Бабушки мои – Люба и Лида – жили в Удмуртии. А это, как известно, край язычников. Даже сейчас, будучи православными христианами, удмурты полностью не отошли от языческих поверий и обрядов. Верят в приметы, наговаривают на воду, есть парки с изображениями идолов, масса традиций, где христианство смешано с язычеством. На Руси это постепенно ушло, а там нет. Например, Иванов день, 7 июля, заполнен обрядами, связанными с водой. Этот день считается днём ведьм, оборотней, колдунов, принято остерегаться проказы всякой нежити – домовых, водяных, леших, русалок. Или вот существует поверье, что на святого Льва Катанского, 5 марта, нельзя глядеть на падающие звёзды, а на святого Онисима овчары, наоборот, окликают звёзды, чтобы овцы ягнились. Природные явления тоже всегда были под особым вниманием. Моя бабушка Люба вела каждодневные записи и через полгода, год сравнивала погоду с тем, что говорят приметы. К нашему удивлению, они оказывались верными. Ещё у бабушки был православный народный календарь «Времена года» с житиями святых, праздниками, молитвословом. В храм не ходила, его и не было в деревне, но верила в Того, Кто оберегает нас и ведёт.

Сам я в церковь начал ходить в одиннадцатом классе – точнее, заходить. Достоишь обычно до Символа веры и уходишь. Так что я лишь после двадцати лет впервые исповедовался и причастился. Трудно объяснить, с чем это связано. В жизни бывает разное, что накладывает печать, и что-то в тебе, запечатанное ею, дремлет до поры до времени. А потом печать ломается, и оно просыпается.

– Мы, наверное, сами не знаем, о чём думаем внутри себя. Я на несколько лет в отрочестве, юности отходил от веры и лишь позже понял, что всё это время в душе что-то происходило, зрело.

– Помню, как мы с младшим братом, он был ещё ребёнком, решили искупаться, но не на пляже, а поодаль, где не было людей. Глубины там было, может, с метр, но я плавать не умел совсем, да и сейчас пловец никакой. Брат пытался протянуть палку, но не помогло. В такие секунды думаешь, как спастись, но тонешь. Это образ всей нашей жизни. Пока думаешь о том, как спастись, – тонешь, а когда вспоминаешь о Боге, спасаешься. Только потом я понял, Кто тогда, в детстве, протянул мне руку.

Так как я с детства учился играть на гитаре и петь, то оказался на клиросе Всехсвятского собора Кирово-Чепецка – мы после Сахалина жили именно там.

Наш духовный наставник отец Николай Федько, разменяв пятый десяток, сохранил в себе что-то детское. Опоздаешь на службу, на клирос неудобно идти, а он: «Ты почему не поёшь? Иди пой со всеми». Очень был жизнерадостный человек, легко, с энтузиазмом откликался на любое дело, которое мы, православная молодёжь, ему предлагали. Он-то меня и крестил. Я очень многим ему обязан, в том числе любовью к духовенству.

Потом, уже переехав в Киров, я пел в разных храмах – Фёдоровском, к примеру. Очень мешало незнание музыкальной грамоты, а хоры бывали по 17-20 человек – очень сложные. Приходилось учиться, и не только учиться. Отец Александр Балыбердин в Предтеченском храме, скажем, увидел, что я пришёл на клирос в джинсах. Осуждать не стал, деликатно заметив, что так-то уж не стоит. С тех пор хожу в обычных брюках, за редким исключением, когда выхода нет. Не стоит надевать на клирос и яркую одежду, она должна быть неброской.

А сейчас поём мы с женой Мариной в храме села Быстрица. Познакомились с нею на молодёжном форуме в 2016-м. Венчал нас, такое совпадение, тоже отец Николай Федько, но другой – они, кажется, двоюродные братья. «И крестил, и венчал», – смеётся Марина над этим совпадением.

Сергей с женой Мариной

– Как вы там оказались, на форуме?

– Инициатором его был отец Андрей Лебедев, он же и сюда, в библиотеку, меня пригласил. Собственно, с того времени и началось моё участие в молодёжном движении. Отец Андрей был тогда руководителем миссионерского и молодёжного отделов. Оказалось, что по пятницам он собирает ребят в молодёжном клубе, стал и я туда ходить. Читаем Евангелия и Деяния апостолов, общаемся. Все разные. Кто-то из православной семьи, а у кого-то родители неверующие; одному музыка интересна, другому – что-то ещё. Приводим друзей, те – своих знакомых, и нас всё больше. Очень многие поженились. Не меньше пятнадцати пар, думаю.

Встреча молодёжи Серафимовского собора

Ездим в паломничества, даём концерты, помогаем инвалидам, старикам, малышам-сиротам, гуляем с теми, кто сам передвигаться не может, выступаем перед инвалидами. Тем, кто сидит в четырёх стенах, это необходимо, и мы стараемся порадовать людей в сложные дни их жизни. Ездим вместе с женой, а с нами ещё несколько человек.

– Не выдыхается ли молодёжное движение? Можно слышать, что молодёжь приходит в храмы всё реже.

– Может быть, где-то и реже, но у нас численность выросла за последние годы примерно раз в пять. Молодёжные клубы открылись ещё при нескольких храмах. Получаем гранты, которые очень помогают, с людьми из других епархий общаемся, что-то придумываем вместе. Для молодёжи духовная жизнь вне храма, общие интересы, совместные поездки – это то, без чего очень трудно в православной жизни. А так – много всего интересного! Сейчас вот думаем о конкурсах хоров, о каких-то семейных проектах, новых поездках.

Скажем, узнал в 2015-м о фестивале «Братья», который проводят на Бородинском поле отец Ярослав Ерофеев и его матушка Ксения. Позвал я друзей – и в добрый путь.

Начался фестиваль с литургии прямо в поле, где в 1812 году произошло сражение. Потом были встречи с отцами Артемием Владимировым, Андреем Ткачёвым, Лазарем Куликовым, была лекция Алексея Ивановича Осипова. Исповедовались, причащались. А затем – выступления музыкантов, танцоров, чтение стихов. Жизнь была очень насыщенной: мастер-классы, паломничества в Оптину, Троице-Сергиеву лавру и ещё несколько святых мест, крестный ход в честь иконы Божьей Матери Колочской, особо чтимой на Можайской земле, – и так всю неделю. Ну и в футбол, волейбол играли, песни пели у костра. А под конец на Бородинском поле состоялся бал, посвящённый 70-й годовщине Победы. Накануне проводились мастер-классы по танцам, и в день бала под звуки духового оркестра пары кружились в вальсе, исполняли польку-тройку, московскую кадриль. Мы были первыми, кто приехал с Вятки, – проторили дорожку. Это было счастье, которое возможно, только когда собираются православные люди, с их любовью к родной земле, к истории, с их пониманием, что, где двое-трое нас, там Христос, там радость… О! Кажется, народ уже собрался.

– Нам интересно послушать! – откликается народ в зале. Оказывается, рассказ Сергея люди уже давно внимательно слушают.

Сергей склоняется над гитарой, и сейчас он начнёт петь…

 

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска

Добавить комментарий