Наталья Денисова со своей любимой лошадью Авророй и грудной дочкой

Кони и конники

– Когда мужа сбила машина, у него сердце остановилось, минут пятнадцать он не дышал. Фактически был умершим, – вспоминает Наташа. – Врачи сказали, что он не встанет и никогда уже не будет нормальным. А я купила ему новые тапочки и брюки, принесла в палату. «Зачем? Он же не сможет больше ходить», – удивились врачи. А я: «Нет, будет ходить!»

Рассказ Наташи как-то не вяжется с безмятежностью, царящей в их простом деревенском доме с русской печкой. По деревянному полу, смешно переваливаясь, семенят друг за дружкой любознательные щенки – поиграются, а потом на руки просятся. Тут же в празднике жизни участвуют и кошки, а за окнами бегают маленькие пони и большие кони, мотают головами верблюды… И всё это в черте города! Правда, на самой окраине, в сыктывкарском местечке Давпон. Здесь, на территории конноспортивного клуба «Аврора», которым Наталья Денисова руководит, они с мужем Сергеем и живут.

– Хорошо у вас тут, – говорю, – как в раю, где Адаму и Еве были поручены звери: «Владычествуйте над всяким животным». Владеть – это ведь и заботиться?

– Конечно! И в ответ животные тоже о вас позаботятся. Знаете, они могут оздоровить и даже вылечить человека, особенно лошади…

* * *

Надо сказать, что всех этих давпонских «тварей по паре» – лошадей, оленей, верблюдов – сыктывкарцы часто видят в самом центре города, на Стефановской площади. Кто-то приводит туда своих детишек, и те с восторгом катаются на пони и гладят смирных олешек. Кто-то просто проходит мимо, отмечая про себя: «Неплохой бизнес, за показ деньги берут». И при этом не догадываются, что тут не просто зарабатывание денег, а способ прокормить животных. И держат их не ради прибыли, а по любви к ним.

«Вы бы лучше о людях заботились, а не о зверушках!» – можно и такое услышать. Но разве одно другому мешает? Если человек меньших братьев своих не любит, то чего уж говорить о большем…

– Наташа, а давно вы лошадьми увлеклись? – спрашиваю хозяйку Авроры.

– Мне кажется, я с любовью к ним родилась. Уже с ясельного возраста была без ума от лошадей. Из игрушек просила у родителей одни лошадки. По телевизору увижу лошадь, ещё говорить не умела, а кричала с радостью: «Иго-го-го!» В садике, в средней группе, всем говорила, что буду конюхом. Хотя на моей родине, в Инте, и лошадей-то, в принципе, не было. Одна-единственная лошадка на весь наш посёлок Южный возила телегу с мусором. И вот когда она однажды подошла к нашему дому, бабушка подвела меня к этой лошадке… До сих пор помню! Для меня это было просто сказочное животное, сияющее каким-то светом. Каждая чёрточка лошади казалась пределом совершенства. Потом я буквально изводила родню, чтобы мне покупали открытки с лошадьми.

– А братья и сёстры у вас есть? Они как к животным относятся?

– Есть родной брат. Он вообще никак. Никаких животных дома не держит.

– У вас какое-то специальное образование?

Пятнистые ижемские лошадки

– Ещё в школе ходила на кружок коневодства, который вела выпускница Вильгортского сельхозтехникума. Замечательный педагог и человек. Это и определило мой выбор учебного заведения – я поступила в этот техникум, хотя мне советовали поступить в вуз. Училась на зоотехника и ветеринара, сразу же записалась и в конноспортивную секцию. На втором курсе перевелась на заочное отделение и поехала работать в сельскую местность, чтобы быть поближе к лошадям.

– А где вы работали?

– В Межадоре, в лагере школы-интерната Католикова для детей-сирот. Там у них тоже были лошадки. Для интернатских ребятишек я вела конноспортивную секцию. К тому времени все родные уже смирились с моим увлечением, устали со мной бороться. И папа купил мне первую лошадку, мне было тогда 18 лет. Директор Сан Саныч (так мы Католикова звали) разрешал держать животных своим работникам.

В Межадоре трудились пять выпускниц нашего техникума, и все держали по лошади и по нескольку овчарок. Занимались дрессировкой. Местные жители нас не понимали, спрашивали, почему мы держим таких ненужных животных. У всех в хозяйстве коровы, свиньи, куры, на худой конец, козы. Своих лошадок мы тоже использовали для работы в хозяйстве, но в большей степени, конечно, для души: катались на них, прыгали через барьеры.

Ещё жеребёнком я увидела там кобылу Аврору… Только конник меня может понять, как можно так сильно любить лошадь и хотеть, чтобы она была твоей. Просила, чтобы мне её продали. Но уговоры были бессильны. Осталась я там ещё на три года, работала дояркой и была вместе с Авророй, пока события не повернулись таким образом: хозяйство после смерти директора интерната Сан Саныча стали сокращать и распродавать. Я выкупила свою Аврору, сразу же уволилась и уехала оттуда.

Однако ещё три года вела конную секцию для детей в Пажге при Этнокультурном центре, практически бесплатно. Тогда зарплату никому не платили, но с детьми было интересно заниматься – через заботу о животных они учились добру. В секции нашей насчитывалось 14 лошадей, и у меня к тому времени было уже пять своих лошадок. Слава Богу, что меня Господь туда направил, потому что там я познакомилась со своим мужем, он в совхозе работал конюхом. Вместе с ним переехали в Вильгорт, где устроились работать в конноспортивную школу, а затем перебрались сюда, в Давпон, открыли своё дело, приобрели два дома – мама помогла. Построили конюшню… Вот так и образовалась «Аврора».

«Не пожалеешь!»

– А пони, верблюды, олени откуда у вас взялись?

– Считаю, что Бог всё посылает, – отвечает Наталия. – У нас в городе был зверинец, в послеперестроечные годы их тоже прижало, и одна моя знакомая у них выменяла пони на машину картошки. А я у неё обменяла её на большую лошадь. Так у нас завелась первая поняшка. Потом она родила жеребёнка, их стало две.

Снежана со своим Снежком

А с верблюдами как… Подружка моя, с которой мы вместе работали в лагере у Католикова, тоже мечтала о своём деле. Но она масштабно мыслит, переехала в Москву, там развернулась. Сейчас у неё огромная конюшня, много лошадок, есть и верблюды. И она мне говорит: «Наташа, возьми верблюда». Я: «Да вроде бы нам он ни к чему». – «Давай-давай бери, не пожалеешь!» Убедила, что нашим людям на Севере общение с этими животными, верховая езда на них очень понравятся.

– Не холодно верблюдам здесь?

– Распространённая ошибка, что это южные животные. Наши двугорбые верблюды живут на границе Северного Казахстана и в Астраханской области. Там бывают большие морозы, почему они и обрастают длинной шерстью. Из этой шерсти делают верблюжьи одеяла, вяжут тёплые носки, пояса от остеохондроза. Нашим верблюдам суровая зима нипочём. В большой мороз им даже приятней.

А северных оленей я получила из Ижмы. Свёкор моей ученицы, Михаил Андреевич Сметанин, известный лошадник, проводит в Ижме конные соревнования. Я ездила к ним в гости и нашла у них очень интересных пятнистых лошадей. Приобрела для себя. И в разговоре обмолвилась, что хорошо бы ещё и северных оленей к нам в город. Всё-таки олени – символ нашей республики. А в Сыктывкаре их многие даже в глаза не видели. Михаил Андреевич взял это на заметку и однажды зимой звонит: «Наташа, два оленя тебя ждут, сейчас же приезжай». А у меня и корма для них нет – они же в основном ягелем питаются, да и куда их поставить! Но надо знать его. Я было начала отказываться, а он: «Знаешь, Наташа, моё слово кремень: я сказал, что у тебя будут олени, и мне их дали. Приезжай, чтобы сейчас же их забрала».

Я быстро собралась, приехала. Забрала оленей. Самец ручной, а олениха дикая, от всех шарахается. Выросла в тундре, людей не видела. Кроме ягеля, у нас и траву научились кушать, и сено, и овёс. Но без ягеля они не живут, в нём необходимые минералы для них. Так что каждый год надо заготовлять очень много мха на зиму. Уже несколько лет эта парочка у нас живёт, приносит приплод.

В этом году думаем приобрести ещё тувинских яков. Они небольшие, самцы максимум 110 сантиметров в холке. Тоже будет радость для горожан. Кроме столицы, мы выезжаем с животными на праздничные мероприятия и в другие города и сёла республики. Все нас ждут, приглашают, восторженно принимают и взрослые, и дети.

Лошади-целители

– Я слышал, что в вашу конноспортивную секцию ходят в том числе инвалиды?

– Одно время у нас занималось сразу 30 спортсменов-инвалидов, в основном детей. Занятия для них мы проводили бесплатно. Они приходили к нам из различных городских интернатов, на соревнованиях потом выступали, призовые места занимали. И эта работа продолжается. Ещё к нам привозят детей из реабилитационных центров – на экскурсию и покататься. С них мы тоже, конечно, денег не берём.

Несколько лет назад вот из такого центра «Надежда» пришёл Павел Гаврилов. Он в 25 лет после перенесённого полиомиелита стал инвалидом, у него очень серьёзные опорно-двигательные проблемы. Ему приходится прикладывать большие усилия, чтобы передвигаться. Одна рука практически не работает. Но он не побоялся, сел на лошадь. А затем стал неоднократным победителем на многих соревнованиях. В 2012 году получил бронзовую медаль на чемпионате России в Москве. По своей натуре он лидер, за ним пришли другие. Он развил у нас целое движение с участием инвалидов. Постоянно борется за их права, ходит по кабинетам, чего-то добивается. Большой помощник мне и большой души человек.

Наши воспитанники побеждают на общероссийских соревнованиях

Для нас в порядке вещей, что наши инвалиды побеждают на общероссийских соревнованиях. Правда, эти поездки требуют больших денег, а у меня не всегда есть финансовые возможности отправить нашу команду в другой город. Поэтому, к сожалению, мы редко выступаем, пару раз в год – а надо бы чаще, тогда этот вид спорта развивался бы.

– Общение с лошадьми лечебный эффект имеет?

– Конечно, даже термин специальный есть – «иппотерапия». Я официально, по трудовой книжке, уже больше десяти лет как работаю врачом-иппотерапевтом в Сыктывкарском специализированном доме ребёнка. Там дети до трёх лет. Приезжаю к ним на своей машине, привожу лошадку. Невролог мне даёт детей, с которыми нужно заниматься. Я их определённым образом укладываю на лошади, фиксирую. И потом провожу целый комплекс упражнений при движении лошади. Она воздействует на больного своими мышцами, идёт терапия телом. У лошади высокая температура, гораздо выше, чем у человека, и таким образом больной получает ещё массаж и прогревание.

На самом деле о пользе верховой езды для больных людей известно ещё с глубокой древности. И ничего нового мы не открыли.

– Как помогает лечение?

– Помогает, но всем по-разному. Вот из Печоры мне привозили полуторагодовалого ребёночка, он ещё не ползал. И буквально через две недели занятий ребёнок пополз. Я потом видела его в возрасте пяти лет – уже ходит, разговаривает.

Одна девочка в нашем детдоме, Катя Цыкина, пошла почти сразу же после начала занятий. Не скажу, что это благодаря только иппотерапии. С ней занимались и неврологи, и психотерапевты, другие специалисты. Я с ней работала больше года, и когда она пошла, для меня это стало счастьем. Но после трёх лет её перевели в Эжвинский интернат, и Катя снова перестала ходить, потому что с ней там перестали заниматься.

Ещё один случай вспоминается, с шестилетней девочкой из Визинги. К нам её привозили каждый день в течение месяца. Врачи не находили у неё никаких отклонений. Девочка и хорошенькая, и здоровенькая, но не говорит совсем ничего. До родителей дошёл слух, что вроде как лошадка может помочь. Привезли девочку ко мне. Стали заниматься. Через месяц занятий девочка заговорила. Может быть, помогло ещё и то, что у меня была ещё одна маленькая девочка. И когда каталась на лошадке, общалась с ней.

Одна мама всё лето привозила к нам на занятия сына лет 14, больного ДЦП. Он от калитки до конюшни еле доходил, так ему было трудно, а потом уже довольно легко стал ходить. Лошадь очень хорошо влияет именно на зажатость мышц, когда человек их не может сам расслабить. У него ноги вообще были закручены винтом, а потом они ожили, нормально задвигались. Но с такими больными надо постоянно работать, повторять занятия через какое-то время.

– Ещё при каких болезнях помогает иппотерапия?

– При аутизме. Аутисты трудно идут на контакт, они сами в себе, а лошадь, как человек – откликается на ласку, может и обижаться. Ребёнок всё это чувствует. И аутисты после общения с лошадьми становятся открытее, переносят потом это поведение на окружающих.

Иппотерапия помогает даже при девиантном поведении, которым отличаются интернатские дети. Именно подростков с проблемами в поведении хорошо дисциплинируют занятия верховой ездой, нормализуют психику. Робкий ребёнок становится смелым, агрессивный избавляется от агрессии. И помогает в этом даже не столько верховая езда, сколько общение с лошадью.

У нас был очень робкий мальчик, которого мама привела заниматься. Рассказала о своих проблемах с сыном. Мы спрашиваем: «А мальчик-то ваш где?» Она вытаскивает из-за своей юбки зашуганного ребёнка. Первое время он боялся всего, стеснялся разговаривать, а потом таким шустрым стал, что мы только удивлялись.

Также занятия иппотерапией помогают детям с синдромом Дауна. Ребёнок с некоторой умственной отсталостью начинает быстрей развиваться. Чем это объяснить? Так вот сразу не могу вам сказать…

Общий срок

– Ваше беспокойное хозяйство требует постоянного внимания и ухода. Кто вам помогает?

– Самый первый помощник – это мой муж. На нём лежат все хозяйственные дела, ремонт и строительство конюшен.

После того как мы первую конюшню построили в 2005 году, мужа сбила машина. Он получил тяжелейшую черепно-мозговую травму, долго был в коме. Когда пришёл в себя, у него ни памяти не было, ни говорить он не мог. Месяц после травмы пролежал в реанимации, подключённый к аппаратам искусственного питания и жизнеобеспечения.

В то время я с колен не вставала, постоянно молилась за него. Прекрасно понимала, что там, где медицина бессильна, нужно надеяться только на помощь Божию. Просила Господа: если его срок земной жизни отмерян, то отрежь от моей жизни и дай ему этот срок, чтобы мы вместе прожили оставшееся время. Пусть нам и немного останется, но лучше мы проживём это время вдвоём, чем я одна. Каждый день в церковь ходила, заказывала за него молебны, утром и вечером читала «Богородицу», Символ веры и молитвы за болящего. Каждое утро начиналось с церкви, а не с похода к лошадям.

Муж восстанавливался как ребёнок. Сперва голову научился держать: смотрит по сторонам, словно только на свет появился. Потом стал переворачиваться с боку на бок. Затем началась стадия, как у ползающих грудничков. Я его и кормила с ложечки. Знакомые люди приходили в гости, а он, взрослый человек, ползает по полу.

В это время я, конечно, забросила лошадей. Слава Богу, меня поддержала близкая подруга Галина, тоже коневодчица. Она занималась с нашими клиентами, как-то вела наши дела, переехала ко мне жить, вместе со мной плакала. Кормила и меня с ложечки, потому что я отказывалась есть – не хотелось. Муж не сегодня завтра может умереть, зачем, думаю, буду кушать. А она ложками запихивала в меня еду, которую приносила из дома. Со временем Серёжа полностью восстановился.

– Иппотерапия помогла?

– Бог помог. А лошади – да, они придают сил. Или это любовь к ним стойкость нам даёт? Ведь ни одно доброе чувство не остаётся без ответа.

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска