«Религия денег»

– По теме нашей беседы. Часто можно услышать разговоры о том, что мы вступили в новую эпоху, когда главной мировой религией становится так называемая религия денег.

– Да, вся эта проблематика достигла сейчас пика. Она нарастала постепенно, начиная с промышленных революций в европейских странах, возникновения протестантской экономической этики. Уже в начале XX века отец Сергий Булгаков говорил о том, что современный человек не верит ни в Бога, ни даже в человека, а верит в богатство. Сегодня борьба корпораций за потребителя с помощью рекламы и других средств втягивает нас в борьбу за материальное благополучие, как никогда прежде. Экономизм поглощает всё новые сферы жизни, когда всё на свете, даже культура, образование, здоровье, оценивается с точки зрения «выгодно – невыгодно».

– Сребролюбие – вечный порок, но почему в последнее время оно приобрело своего рода религиозные черты?

– Об этом подробно пишет Валентин Юрьевич Катасонов, профессор кафедры международных финансов МГИМО. Раньше сребролюбие было грехом индивидуальным, уделом отдельных личностей, но именно грехом, а не достоинством. А сейчас это мощная общемировая тенденция. Деньги претендуют на то, чтобы вокруг них вращались все сферы жизни, они – показатель успешности религии твоего народа, его культуры, индикатор того, есть ли смысл в его существовании. У «религии денег» есть своя догматика, свои заповеди, своё божество, свой культ, своя эсхатология. Накопление из частного дела, несколько сомнительного с общественной точки зрения, превратилось в тотальную идеологию.

– В 20–30 годы XIX века, то есть в первые полвека существования Соединённых Штатов, богатый человек не мог стать политиком – либо ты зарабатываешь деньги, либо участвуешь в управлении страной. Такое вот, довольно революционное, было отношение, как писал об этом Алексис де Токвиль в своей фундаментальной работе «Демократия в Америке». Но после гражданской войны между северными и южными штатами положение начало меняться, и сейчас мы видим, что олигархия диктует в Америке всё и вся, наблюдаем захват всё новых плацдармов.

– Думается, здесь не столько захват власти, сколько изменение самого общественного сознания. Это тот случай, когда подтверждается старая истина: каждый народ имеет то правительство, которое заслуживает. О том, что на Западе складывается культ мамоны, писали многие уже в том же XIX веке и даже раньше.

– Да, вы правы, вспоминаются изумлённые, саркастичные записки Диккенса о поездке в Америку. Его удивило, что репутация человека зависит не от того, мошенник он или нет, а от степени ловкости.

– Зарабатывание денег, успех стали идеей, овладевшей западным обществом, поэтому, наверно, и среди своих лидеров они хотят видеть прежде всего благополучных деловых людей.

– Кстати, в ответ на замечание, что мы совсем не пишем об экономике, вспомнилась публикация «Афон под ударом» в 652-м номере газеты, где, в частности, рассказывается о бывшем американском финансисте Майкле Льюисе, посетившем Афон. Он покинул Уолл-стрит, потому что деньги потеряли для него свою магию, тяжелейшее впечатление произвело высказывание одного из крупнейших финансовых спекулянтов Ивана Бески: «Бог есть алчность». Самое страшное: Бески выразил общее мнение.

– Да, помню эту статью. Это иллюстрирует мнение, что человечество постепенно осознаёт, что так дальше жить нельзя. Та экономика, к которой мы привыкли – материалистическая, без высших обоснований, – разрушительна. И люди стали обращаться к древности: кто-то к восточной традиции, кто-то к христианской. В головах пока много путаницы, но поиск идёт.

О двойственности  прогресса

– И как молодёжь воспринимает эти мысли?

– Очень хорошо, они в основном ещё неиспорченные люди. Искренне говорят о справедливости, милосердии, нестяжании, гармонии человека с природой, что экономика должна быть с человеческим лицом. Мы, христиане, говорим, что она должна быть одухотворённой, но если начать с того, что она должна быть человечной, – уже хорошо. Мы говорим о смысле экономического развития, о прогрессе и его гранях, проблемах неравномерности доходов, как потребительство и погоня за прибылями разрушает экологию и что, лишь имея нравственные основания, экономика и прогресс будут служить благу, а не разрушению.

Многие учёные пишут, и мне самому кажется, что на планете назревает новая парадигма экономического развития, построенная не на проценте, не на прибыли, не на виртуальных ценных бумагах. У Михаила Хазина есть статья «Мир на пороге новых времён».
Но, правда, не все это воспринимают, говорят: «Ерунда, налоги не надо платить, всё разворовывают, в больницах не лечат, учителя не учат, попы жируют». И так далее.

– Я тоже с этим сталкивался, читая одно время лекции по истории, когда Церковь обвиняли во всех мыслимых и немыслимых грехах. Кстати, некоторые замечания были справедливы.

– Понимаете, каждый видит то, чего ищет. Если кто-то хочет стать лучше, ориентируется на святых, нестяжателей, которых великое множество было в прошлом, их очень много и сейчас. А если человек не хочет жить праведно, он будет выискивать в Церкви и повсюду вокруг себя недостатки, видеть худшее. Тут часто практически бесполезно спорить, потому что самооправдание способно находить любые объяснения даже на ровном месте.
И когда мы слышим, что якобы все рассуждения о том, что экономика должна быть нравственна, милосердна, – это сказочки, смесь социализма с поповщиной, надо задаться вопросами: почему человек это говорит, какие цели он перед собой ставит. Того, кто развращён лёгкими деньгами, участвует в беззакониях, Евангелие, само собой, пугает.

Итог: поляризация нашего общества достигла немыслимых масштабов. У нас 10 процентов самых обеспеченных граждан, по официальной статистике, в 17 раз богаче 10 процентов самых бедных, а по экспертным оценкам – в 30 раз и больше.

– Я слышал, что в 83 раза.

– Это можно уточнить, но ситуация очень болезненная, снижается качество жизни, отношений внутри общества. Плохо, когда человек, получая зарплату, не может на неё прожить. Няни, санитарки, медсёстры получают зарплаты, которые ниже официального минимума. Правда, за эту проблему сейчас взялись, она понемногу уходит в прошлое.
Очень большая неравномерность между отраслями, в тяжёлом положении лесозаготовки, сельское хозяйство. В то же время другие компании – нефтедобыча, металлургия, целлюлозно-бумажные комбинаты – получают огромные прибыли, которые выводятся за рубеж, а территория рассматривается как зона присутствия, к которой относятся с глубоким безразличием или с минимальной «социальной ответственностью». Это следствие тех искажений в экономике, которые вызваны разрывом между экономикой и нравственностью.
Христиане верят в добро и, делая какие-то маленькие шаги, его умножают. Наивно? Нет, очень действенно, если хочешь избежать ада в душе, саморазрушения. При этом не так важно, на какой ниве ты подвизаешься.

– А вообще, экономическое развитие – это благо или зло? В чём причина его двойственности?

– Действительно, прогресс несёт много положительного: это и обеспеченность питанием, одеждой и жильём, и рост продолжительности жизни, и возможность путешествовать, и многое другое. Однако с другой стороны – разобщённость, от которой не спасают социальные сети, духовная деградация, колоссальное распространение «цивилизационных» – онкологических и сердечно-сосудистых – заболеваний.

В результате одни люди говорят, что развитие – это зло, другие настаивают, что добро, но это неверная постановка вопроса. Потребность в развитии как отдельного человека, так и человечества – это то, что заложено в нас Богом, мы по-другому просто не можем. Стремление преображать, менять, окультуривать – врождённое качество. Помните, в самом начале книги Бытия говорится, что человеку дано повеление управлять миром, возделывать его, но в соработничестве с Богом. Когда прогресс занимает подчинённое положение, служит, не мешая, общению человека с Богом – он приемлем. Если человек светел, то и периферия его жизни, т. е. хозяйственная сторона, будет светить – так выражался владыка Иоанн (Шаховской). Главное, чтобы прогресс не был безбожным, тогда он будет на пользу.

– Вы говорили, что экономическая мысль сегодня ищет пути преодоления оторванности от нравственных норм. Можно как-то проиллюстрировать?

– Да, например, широко обсуждается возможность отказа от взимания банковских процентов. Это на первый взгляд кажется фантастикой. Вот, например, мы сейчас наблюдаем бурное развитие микрозаймов, где предлагают небольшие суммы под 1 процент в день и выше, то есть почти 400 процентов годовых! Понятно, что обеспеченный человек туда не пойдёт, это грабёж, когда пользуются чьей-то бедой и тем, что люди всё меньше готовы занимать друг другу деньги, что ещё недавно было обыденностью для нашего социума. Вот апофеоз обратного подхода, когда людей обдирают как липку. Между прочим, до революции за ставку выше 14 процентов годовых полагалось уголовное наказание.

То есть сейчас мы видим резкое противоречие с религиозными нормами, нормами традиционной морали. Причём напомню, что нынешний мировой экономический кризис связан в первую очередь с тем, что люди, предприятия и целые страны загнаны в кредиты. То есть ростовщичество делает экономику неравномерной, неэффективной, не говоря уже о том, что бесчеловечной и безбожной.
Так вот, встаёт вопрос, можно ли обходиться без процентов? В этом плане интересен опыт мусульманских стран. Они строго соблюдают ветхозаветную заповедь о невзимании процентов: там, если банк финансирует проект, он не в долг даёт, а принимает участие в деле. Деятельность успешна – банк получает определённую долю, убыточна – теряет деньги.
Вот такой есть вариант. Нам же не надо ничего искать, у нас есть Евангелие, которое невозможно превзойти по уровню любви. Господь учил нас не просто проценты не взимать, тем более грабительские, а помогать нуждающемуся, не требуя обратно.
Это неправда, что экономика по Евангелию – невозможна. Невозможна, обречена на деградацию экономика, безразличная к Божьим заповедям. Сегодня мы всё ближе подходим к краю пропасти, но вместе с тем всё большее число людей это осознаёт. И всё больше вероятность того, что тот кризис безверия, который идёт рука об руку с нарастающим экономическим кризисом, приведёт к крушению потребительского отношения к жизни и заставит нас всех стать умнее и добрее.

Pages: 1 2