Вернулся я недавно из поездки на родину. Господь сподобил пожить в Великий пост в своём домике в посёлке Кильмезь. Это в самой глубинке… нет, не Кировской области, а Вятской земли.

Вятка! Какое удивительное, сакральное имя. С детства помню, как дедушка по отцу сказал давнее присловье, которое как раз хорошо сейчас вспомнить: «Наши святки высоки». А это выражение ещё произносится и так: «Наши с Вятки, вы с Оки». То есть в первом случае духовное наполнение слов, во втором – географическое.

Художник Татьяна Дедова. Из альбома «Старая Вятка»

Ещё впереди разгадка природы вятского человека, его характера, загадка его силы, ума и выносливости. Но именно вятского, а не кировского. Землячества наши в Москве и по всему миру вятские, а не кировские. Ну не может быть земля кировской! Земля – это же не просто география, регион, а то, что родит, питает нас силой, хранит память, имеет какое-то духовное измерение. Неслучайно епархия наша не захотела называться Кировской и в 90-е годы вернула прежнее название – «Вятская и Слободская». Знаю, что митрополит Хрисанф, служивший у нас архиереем 33 года, желал возвращения имени и всей нашей земле.

А ведь и никто в Вятке после смерти Кирова (Кострикова) не посягал на имя города. Учёные и юристы внимательно изучили материалы всех митингов и собраний трудящихся 1934 года. Выступающие говорили об увековечении имени большевика, сподвижника Сталина, предлагали назвать театр его именем, улицу. Уездный городок Уржум (Сергей Костриков же мальчик из Уржума) предлагали назвать. Но чтобы областной город – такого не было.

Скажу коротко о переименованиях вообще. Они несут на себе печать искажения нравственной атмосферы в том месте, которое стало вдруг не Нижним Новгородом, а Горьким, не Самарой, а Куйбышевом, не Пермью, а Молотовом, не Екатеринбургом, а Свердловском. Такие города разрушались морально быстрее других. В них убивались русскость, традиционная архитектура. Смотрите, насколько лучше Кирова сохранились исконные города – соседи Ярославль, Кострома, Вологда. В них даже дышится легче. Что нам за честь в названии Киров?

– Он – человек? – спрашиваю я кировчанина.

– Да.

– И вы в нём живёте?

– Да.

– А в какой его части?

Уверен, что и Александо-Невский собор не был бы взорван в городе Вятке, а в Кирове он мозолил глаза местному начальству, которое выслуживалось перед московским. И вскоре взорвали – оказывается, расчищали место для памятника Кирову. А получилось, расчистили для очень серой в архитектурном отношении филармонии.

Никто никого не запрещает любить. Я люблю Лермонтова и учился недалеко от станции метро «Лермонтовская». И вот её переименовали, стала «Красные ворота» (тут они были при Екатерине). Так я от этого разве разлюбил «Бородино» и «Песню о купце Калашникове»? Возможно, в Кировобаде, которому азербайджанцы вернули прежнее название Гянджа, и в армянском Кировокане, ставшем Ванадзором, были поклонники Сергея Мироновича, но что для них изменилось после переименования? У нас в России остались ещё город Киров в Калужской области и Кировск на Кольском полуострове. Кто-то и в Москве помнит, что станция метро «Чистые пруды» была «Кировская», что Мясницкая улица какое-то время называлась Кировской. Любящим Кирова-Кострикова переименования не мешают его любить. Поклоняетесь ему? Продолжайте. О его большевистских делах сказано достаточно. Киров есть Киров. Но при чём тут великое в русских веках имя Вятка? Мы вятские – в этом всё дело. И мы много раз спасали Россию: чего только стоит одно знамя Победы, которое первым водрузил над Рейхстагом разведчик Григорий Булатов, выросший на Вятке, в городе Слободском.

Наш знаменитый земляк, герой космоса Виктор Савиных, рассказал о создании на нашей родине Детского космического центра (уже есть и телескопы), но отметил, что из Кирова плохо просматриваются звёзды. Конечно, так. Из Кирова. А будет Вятка – и звёзды засверкают, и Господь будет ближе. Ведь родное, настоящее всё проясняет, а чужое и придуманное глаза застит.

Создали общество по возвращению областному городу его исторического имени – Вятка. И сколько сразу препон! Откуда-то взялась сказочка о том, что с горожан будут брать дополнительную плату за «переименование». Того не понимают, что это не переименование, а возвращение имени, восстановление исторической справедливости. И никто никакие документы менять не будет. А для смены вывесок всегда приходит свой срок, и это учитывается в бюджете города.

Вообще мне очень обидно было за всё наше московское землячество, когда я выступал перед ветеранами в Кирове. Тогда одна женщина заявила: «Вы сидите в своей Москве, ну и сидите, а к нам не лезьте!» Уверяю вас, теперешние кировские жители, что любовь к родине увеличивается от разлуки с ней. И мысли о ней постоянны. Я уже давно написал завещание похоронить меня на родине. Но лежать мне хочется в вятской земле, а не в кировской. И неужели кто-то считает нас, живущих в Москве, вятских по духу, чужими?

Всем нам хочется возрождения России. Но его не будет без исправления ошибок в её непростом пути. Насильственное отнятие имени нашего любимого города было именно такой ошибкой.

Мы по праву заработали великую пословицу: «Вятские – люди хватские». И неужели вспоминать ещё одну, очень для нас горькую: «Вятка всегда на запятках»?

И в эту свою поездку на родину я говорил о возвращении имени, выступая на открытии выставки «Вятская книга года». Вот ведь, и книга тоже не может быть кировской. Говорю я об этом везде, где только могу. И на присуждении мне звания «Почётный гражданин Кировской области» также напоминал, откуда пошло это звание и как оно прежде звучало… Скоро уже, в мае, опять поеду на родину, на областной литературный праздник «Крупинские чтения», уже десятый, и там снова слово замолвлю за Вятку. Ведь должны же, наконец, услышать.

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска