Агиасма

использовано фото с сайта dp.ru

Крещенский сочельник выдался морозным. А уж в ночь на само Крещение всё просто заледенело. Минус тридцать, да с ветерком – не каждый такое выдержит.

Анатолий Иванович не любил менять своих решений. Накануне он впервые решил пойти на Крещенскую службу. Раньше, как и большинство его знакомых, он просто приходил на Крещенье днём в храм набрать святой водички. Толкался в очередях, немного мёрз, ставил свечку и возвращался домой с полной десятилитровой канистрой и с чувством исполненного долга. Жена хвалила.

Анатолий Иванович, в отличие от своей жены, был счастлив в браке. Женился по любви. Жена родила ему сначала сына, потом ещё и дочь. Пока детей не было, у него была целая куча теорий по их воспитанию. Как только появились собственные дети – теории как-то повывелись. Анатолий Иванович предпочёл углубиться в работу, что оказалось весьма кстати, так как денег постоянно не хватало. Жена же бросилась закрывать воспитательную брешь.

Семья, в общем, была более или менее благополучной, хотя и не совсем дружной. В семейной жизни Анатолий Иванович оказался мелким домашним тираном. Сам он этого не замечал совершенно. А жена никому не жаловалась и ни с кем ничего не обсуждала – стеснялась. Да и то сказать – не пьёт, не бьёт. Это ли по нынешним временам не счастье? А то, что понукает да помыкает… Что ж, и с этим люди живут… Главное – дети.

Впрочем, за последние годы Анатолий Иванович как-то помягчел: то ли почувствовал, что полностью самоутвердился в отношениях с женой, то ли возраст начал сказываться. Теперь время от времени ему хотелось думать о вечном. Наверное, поэтому и в церковь стал захаживать.

– Мороз-то какой! Может, не пойдёшь? – не очень решительно попробовала отговорить жена.

– Ничего, в храме согреюсь, – привычно отмахнулся от совета жены Анатолий Иванович.

Служба начиналась рано. Церковь была недалеко, и до неё без труда можно было дойти пешком. Мороз заставлял поспешать, но это было кстати – служба уже началась.

В храме Анатолий Иванович, не торопясь, подал записки, поставил свечки.

Литургия закончилась. Великое водоосвящение совершалось на улице. Перед храмом стояли огромные баки с водой. Служители поспешно снимали с них металлические щиты. Заледенелые листы угрожающе погромыхивали. В тёмное, глубокое и какое-то хрупкое от мороза небо легко возносились молитвы и песнопения.

– Смотрите-ка, служат без шапок и без перчаток! – закутанная в норковую шубку дама прикрыла лицо варежкой.

– Какие перчатки, это же священники! А вот как они кресты металлические в руках держат? И не примерзают же! – откликнулся розовощёкий мужчина, зябко переступая с ноги на ногу.

Духовенство и впрямь было одето совсем не по погоде. При этом, на удивление, никто не ёжился и не переминался. Служили торжественно и неспешно. А народ вокруг потихоньку подмерзал: тридцатиградусный мороз, и правда, не тётка, хуже злой мачехи.

– Да вы подходите поближе, – пригласила дама в шубке стоявшую на ветерке бабулю в каком-то несерьёзном пальтишке, – в толпе теплее.

– Вот уж действительно как овцы стада Христова, все в кучку сжимаемся, поближе к священству, – потеснился розовощёкий мужчина.

Вокруг заулыбались. Анатолий Иванович вдруг подумал, что в метро или просто на улице эта хорошо одетая дама, наверное, не только не обратила бы внимания на такую вот бабулю, а ещё и недовольно поджала бы губки, если бы та её случайно задела. По сердцу прокатилась тёплая волна. Анатолию Ивановичу вдруг захотелось, чтобы всем вокруг тоже стало хорошо.

– Ну вот, сейчас и агиасму будут раздавать, – сказал какой-то старичок позади Анатолия Ивановича.

– Агиасму? – неуверенно обернулся к нему Анатолий Иванович. – А святую воду когда же?

– А это, милок, и есть святая водичка. Агиасма, значит, – ласково ответствовал старичок. – Великим чином освящается и большую силу имеет.

Агиасма. Слово показалось Анатолию Ивановичу каким-то лучащимся. А ещё в нём чувствовался пронзительный запах ледяной свежести.

– Это смотря как её набирать, – неожиданно поддержала разговор бабуля в пальтишке. – В прошлом годе вот так же набирали водичку, а у женщины одной бутылочка чуть не соскользнула с подставки-то. Так она как сказанёт недоброе слово, да и нечистого помянула. Уж не знаю, чего она домой-то принесла, сердешная…

Водосвятие завершилось. Народ быстро разбился на несколько очередей. Некоторые из прихожан стали надевать белые фартуки и непромокаемые перчатки, готовясь разливать великую агиасму. Анатолий Иванович подумал, что права старушка: нельзя святую воду набирать без очереди, с руганью и раздражением. Дисциплинированно прошёл в конец пока что небольшой очереди.

Холод постепенно пробирался под тёплый полушубок. Обмороженные ещё по молодости пальцы рук и ног быстро стыли.

– Скорее бы уж подошёл кто-нибудь, – не выдержал Анатолий Иванович.

– Подойдут, куда денутся! – откликнулись из очереди. – Сейчас быстро дело пойдёт, их же больше десяти человек!

Но быстро не получалось. На семь или восемь стихийно возникших очередей на раздачу святой воды вышли всего трое. Остальные стайкой окружили «главный» бак, над которым непосредственно и проходило водосвятие, и без устали наполняли свои собственные ёмкости и посуду своих знакомых. К другим бакам они не подходили: то ли вода там казалась им недостаточно святой, то ли были на то какие-то другие причины.

Минут пятнадцать народ безропотно, хоть и с удивлением, следил за процессом. Потом стали взывать:

– Да подойдите же к нам! Хоть кто-нибудь!

– Нам-то тоже водички дайте! Закоченели ведь совсем!

Анатолий Иванович тоже замёрз. Тут его внимание привлекла одна из прихожанок, которая подошла и сразу же стала раздавать воду для его очереди. Двигалась она ловко, воду наливала обеими руками, никаких указаний очереди не давала и скоро одна вычерпала треть огромного бака.

– Помоги вам Господь! – слышалось из очереди.

– Какая молодец! Дай Бог сил и терпения!

Получив воду, люди от души благодарили старательную прихожанку и поспешно бежали греться.

– Спасибо вам! – выговорил непослушными губами Анатолий Иванович и подхватил свою наполненную до краёв посудину.

– Спаси вас Господи! – мягко подсказала стоящая рядом женщина. – Лучше так говорите.

– Спаси вас Господи! – послушно повторил Анатолий Иванович.

Душа его тоже, казалось, до краёв была наполнена благодарностью к окружающим. Или благодатью? Анатолий Иванович не задавался таким вопросом. Ему захотелось делиться своим чувством радости и сопричастности непостижимой тайне со всеми – близкими и дальними, добрыми и не очень. Но люди, поёживаясь от мороза, старались поскорее покинуть церковный двор.

Поспешил домой и Анатолий Иванович. Он подумал, что вот сейчас принесёт домой агиасму, святую воду, из храма, не расплескав по пути ни единой капли. Кому принесёт?.. Жене, кому ж ещё, ведь больше никого дома нет.

Он вдруг остро почувствовал признательность супруге за все их нелёгкие годы, прожитые вместе. Вот это – свою благодарность – он и попытается принести ей. Тоже не расплескав ни капельки.

Татьяна ЛУППОВА

 ← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска

1 комментарий

  1. Алексей Иванович:

    ВОСПОМИНАНИЕ О ЧУДЕ ВОЗМУЩЕНИЯ ВОДЫ В ПОЛНОЧЬ С 18 НА 19 ЯНВАРЯ 1978 ГОДА В КОЛОДЦЕ ПРЕПОДОБНОГО ИОВА ПОЧАЕВСКОГО.

    Есть в Священном Писании слова, которые являются источником жизненного вдохновения для многих миллионов людей, читающих Библию: «Жаждущие идите к водам, и почерпите с веселием, от источников спасения!» – Пророк Исаия. Солнечно светоносная игра слов: пустыня — источник — вода — веселие — спасение…
    Почаев. Колодец преподобного Иова, 43 метра глубины.
    Когда недостойный наследник приснопамятной Анны Гойской, граф Фирлей, отобрал земли у Почаевского монастыря, преподобный Иов с братией стали копать колодец прямо на вершине скалы. Были среди братии «Фомы неверующие», которые говорили преподобному, что из этой затеи ничего не получится. Но игумен Иов Железо — это тот случай, когда фамилия полностью совпала с характером, был поистине железен волей и непреклонен. Он давал указ за указом продолжать работы. И вот на глубине 43-х метров, сквозь скальные породы просочилась вода…

    Прошло четыреста лет и сегодня многочисленные паломники, наводняющие Лавру, берут оттуда воду во исцеление недугов.

    И память рисует: Лавра, 1978 год, поздний вечер после трапезы
    На посудомоечной ярко горит свет, звонко брязкают моющиеся тарелки, в ванной налита горячая вода, и вот мы на послушании моем посуду. Вокруг зима, довольно таки холодно, но здесь от горячей воды и яркого света тепло. Миша Баль с Полтавщины и Александр (будущий иеродиакон Савва), моем посуду.
    Подошел послушник Игорь Брус и говорит мне заговорщицки: «Сегодня ночью не спи, а то так все Царство Небесное проспишь! Приходи в 12 часов ночи к колодцу! Будем смотреть на дно и увидим, если Господь даст нам, знамение — как закипает, освящаясь, вода. Иордань ведь завтра, разве не знаешь?»
    Усталость была неимоверная, но любопытство тоже. Я, превозмогая сон, пришел. Думал, что смотреть в колодец мы будем с Игорем вдвоем. Но ошибся. Тут уже подошли архимандрит Алипий, игумен Апеллий, монах Нестор регент, старшие иеродиаконы Кассиан и Роман. Просфорник послушник Василий. Окружили колодец так, что едва локтями можно протолкаться. У отца Апеллия был красный мощный прожектор на шесть батарей. По тем временам — вещь мощная и редкая. У других батюшек фонарики тоже были, но послабее. Он осветил им все пространство колодезя.
    Разговариваем, ожидая двенадцати часов ночи. Разговор льется своим чередом, неспешно, неторопливо. Говорят, один год видели, а прошлый и позапрошлый год ничего не было…
    …Не знаю, настало ли 12 часов или нет, но как в чудесном сне мы начали замечать необычное —
    …маленькие искры, летающие в пространстве колодезной шахты. «Что это?» «Смотри дальше, увидишь!» — говорит отец Апеллий. Искры — как звездочки инея, совершенно белые. Сначала были поодинокие, редкие, затем все больше и больше. В колодце поднималась словно метелица. Долетая по одной до водного плеса, до водной глади самого дна колодца и соприкасаясь с ним, вода там вдруг оживала и с шумом закипала. Слышен был шум, но не клокотания, а легкого тихого шипения, даже гудения, как бы множества насекомых. Мы, все присутствующие, были оживлены и возбуждены, говорили, перебивая друг друга, младшие старших и ничего. У всех при виде сего таинства необычайно поднялось настроение, пропал сон, усталость, сонливость. Пели многократно: «Во Иордане крещающуся тебе Господи…»
    Я, как и все, был сполна и с избытком вознагражден за почти бессонную ночь.
    «Глас Господень на водах вопиет глаголя, придите примите вси Духа…»
    Прошло уже много лет, но я помню ту приснопамятную ночь! И буду, наверное, помнить, до конца дней…
    Архимандрит Аввакум (Давиденко)
    20 января 2011 г.

Добавить комментарий