Сто пять лет назад бело-сине-красный триколор был окончательно утверждён как флаг Российской империи. Затем мы почти семьдесят лет жили без него. Возвращение оказалось непростым. Приняли знамя не сразу, что нашим детям покажется, наверное, невероятным. Они привыкли им гордиться. И слава Богу!

Но это не первый наш флаг и не единственный, а незначимых среди них не было, ведь знамя является святыней. Об этом мы и хотим рассказать вам сегодня.

Стяги и хоругви

Первыми русскими флагами были красные стяги, которые вились над дружинами и полками, позволяя воину понимать, где он находится, где свои, где чужие. Слово «стяг» – от глагола «стягиваться». Где стяг – там точка сбора дружины. Он был клиновидной формы, с навершием в виде копья с перекладиной, то есть в форме креста. Благодаря ему также было видно, держится ли полк или терпит поражение. Его падение означало, что враг порубил богатырей-стяговников, лучших княжеских воинов.

Князь Борис идёт в поход на печенегов. В руках воинов стяги клиновидной формы

Шло это из глубокой древности. В Риме вместо стягов имелись вексиллумы соединений ветеранов в виде полотнищ на перекладине, драконы – штандарты кавалерии в виде драконов, сигнумы – древки с открытой ладонью наверху, символизирующие присягу. Но главной святыней легиона был орёл (аквила). Его потеря была столь страшным бесчестьем, что легион после этого расформировывался.

На Руси место орла занял не стяг, соответствующий скорее сигнумам, под которыми ходили когорты, а хоругвь. В «Слове о полку Игореве» читаем: «Червлёный стяг, белая хоругвь, червлёный бунчук, серебряное древко». То есть хоругвь была белого цвета, а изображены были на ней Спаситель, Богородица, святой Георгий или кто-то иной из святых. Служила она не для управления войском, а была его главной святыней, которую освящали по тому же чину, что и святые образа.

* * *

Перед одним из таких знамён, начиная битву, упал на колени св. князь Дмитрий Иванович Донской, чтобы помолиться о победе над татарами. В «Сказании о Мамаевом побоище» рассказывается: «Князь же великий, увидав свои полки достойно устроенными, сошёл с коня своего и пал на колени свои прямо перед большого полка чёрным знаменем, на котором вышит образ владыки Господа нашего Иисуса Христа, и из глубины души стал взывать громогласно». В Никоновской летописи уточняется цвет этой хоругви: «Князь же великий сшед с коня долов и пад на колену прямо великому полку черному знамени, на нем же бе образ Владыки Иисуса Христа». То есть хоругви были не только белыми, но и чёрными.

Среди самых известных можно назвать белое знамя Великого князя Московского Василия III.

На одной стороне этого полотнища был изображён Спаситель, правой рукой благословляющий, а левой держащий Евангелие, на другой – полководец Иисус Навин (по его молитвам Господь остановил солнце), склонивший колени перед Архистратигом Сил Небесных – Архангелом Михаилом.

Иисус Навин склонился перед Архангелом Гавриилом. Знамя Василия III и князя Пожарского

Спустя столетие под таким же знаменем, но только малинового цвета, поведёт в бой ополчение князь Дмитрий Пожарский. Ныне его можно увидеть в Оружейной палате Московского Кремля.

* * *

Но самым известным знаменем той эпохи была хоругвь царя Ивана Грозного, под которым наши полки ходили в бой ни много ни мало полтора века. В центре – большое изображение Спаса Нерукотворного. Знамя было изготовлено для похода на Казань, имело около трёх метров в длину, а в высоту – полтора метра. Управлялись с ним два-три человека, а нижний конец древка был острым. Когда подступились к татарской столице, знамя воткнули в землю, а после падения города царь повелел отслужить на этом месте молебен и построить церковь.

Стяг царя Ивана Грозного с изображением Спаса Нерукотворного

Удивительна последующая судьба этого флага. При царице Софье Алексеевне он побывал в крымских походах, при Петре I под ним сначала ходили в поход на Азов, а затем вручили графу Борису Петровичу Шереметеву, отправляя его бить шведов. Знамя хранилось тогда, как и сейчас, в Оружейной палате, которую покинуло последний раз с Большим полком. При этом Шереметеву напомнили: «С тем знаменем Царь и Великий князь всея Руси покорил в русскую державу Казанское ханство и победил многочисленные басурманские народы».

Вручили также образа святых Радонежских – преподобных Сергия и Никона. В этом походе 29 декабря 1701 года во время зимнего рейда за Чудское озеро был одержан первый большой успех в Северной войне. Полки Шереметева разгромили отряд полковника Шлиппенбаха. Две тысячи шведов погибли, около полутора сотен попали в плен, остальные бежали, уверяя друг друга, что русских было 100 тысяч. На самом деле вшестеро меньше. Победителей встретили в Москве орудийными залпами, колокольным звоном и первым салютом в истории России.

А сейчас сделаем своего рода отступление, рассказав, как Спас со знамени Иоанна Грозного (тот, под которым водил полки Шереметев), словно пророс из седой старины в наше время. Не верится, что такое возможно, хочется протереть глаза, но, слава Богу, это вовсе не видение!

Спас над Пензой

В этом году будет один юбилей, связанный с историей русских знамён. Пятнадцать лет назад жители Пензенской области решили, что Спасу должно найтись место на флаге их земли. Многие оторопели, но аргумент в пользу этого пожелания нашёлся. Исторический.

Флаг Пензенской области

Пензенская земля вошла в состав Русского государства после взятия Иваном Грозным Казани в середине XVI века, а именно – в 1552 году. Согласно преданию царь пусть краешком, но проехал где-то по территории нынешней области (первые русские поселения там появились как раз в ту эпоху) и пообещал одному из предков нынешних пензенцев подарить образ Христа. И подарил. Хранилась икона в Спасском соборе и была символом Пензенской земли. Погибла вместе с храмом в тридцатые. Поэтому сейчас трудно установить, насколько близка эта легенда к истине, но одно можно сказать определённо: пензенская икона была точной копией образа Спаса на хоругви царя Иоанна.

Так вот, когда начали обсуждать создание нового флага области, кто-то предложил поместить туда образ Спаса. И что тут началось, вы, наверное, догадываетесь. Прогрессивная общественность, истинные коммунисты-катакомбники, представители некоторых религий обрушили на инициаторов бездну возмущения, иронии. Не обошлось и без мелких пакостей. Так, например, канал НТВ запустил слух, что сначала на флаг хотели поместить портрет Путина, ещё какие-то журналисты взялись опрашивать горожан, не против ли они того, чтобы разместить на флаг образ Владимира Ильича Ленина или губернатора Василия Бочкарёва.

Пензенцы слушали и крепились, главным образом отмалчиваясь.

«Всё это выглядит как подлог, – заявил один мусульманский религиозный деятель в Москве. – Иисус родился не в Пензе. Нужно задать вопрос: почему он изображён на флаге этого города?» Иудеи вели себя более сдержанно. «Это несвоевременно», – сказал представитель одного из двух главных раввинов России – Берл Лазара.

Докатилось до Америки. Внимание Пензе, возможно впервые в своей истории, уделила газета «Вашингтон Таймс». По словам сотрудницы издания Дженнифер Харпер, «один русский город предпочёл поместить изображение Иисуса Христа на свой флаг, вызвав как радость, так и оцепенение у своих жителей… Тканое изображение лика Иисуса, выполненное в поразительном средневековом стиле традиционной русской иконы, возможно, являет собой веху в возвращении страны к старым духовным ценностям в посткоммунистическую эпоху». Статья написана в объективном духе, где отражены разные мнения. Политолог из некоммерческого фонда Питер Рутланд выдвинул туманное предположение, что «дизайн флага является демонстрацией лояльности к Москве». В общем, подоплёка сугубо политическая. Зато обрадовался американский священник-англиканин Чарльз Наллс: «Вне зависимости от каких бы то ни было подспудных политических мотивов, это по-прежнему достаточно невероятно. Лик Христа дорог сердцу русских людей, а не так давно на их флаге был только Ленин на красном фоне». Католикам тоже понравилось.

В какой-то момент казалось, что пензенцев смогут заставить в добровольно-принудительном порядке отказаться от Спаса на флаге, но тут уж либо принудительно, либо никак. Спустя полтора десятка лет образ Христов находится в судах и на заседаниях администраций, развевается во время автопробегов, присутствует даже в жизни тех, кто предпочёл бы о Нём забыть…

Пенза. Флаги с образом Христовым на автомобилях участников автопробега

Последняя хоругвь Русского царства и первое знамя империи

Но вернёмся в XVII век. Эпоха прежних знамён подходила к концу, на смену шли флаги, где места Спасителю и святым, как правило, не находилось. Их заменял либо двуглавый орёл – символ державы, либо изображения разных зверей.

Веяния эти шли из Европы. Вероятно, первым, кто заменил святой образ на орла, был самозванец Гришка Отрепьев, объявивший себя царевичем Димитрием. И не то чтобы кто-то намеревался последовать его примеру, просто источник вдохновения был один – Запад: Польша, немецкие и шведские земли, ну и, само собой, Нидерланды, которые оказали на рождение нашего триколора решающее влияние.

При царе Алексее Михайловиче, в 1668 году, появляется гербовое знамя, по форме похожее на те, что были при царе Иоанне Грозном – с клином-откосом снизу вверх, вот только в центре его находится не Христос, а двуглавый орёл и Московский Кремль. Господь присутствует наверху полотнища, но Его изображение невелико. Одновременно с гербовым было изготовлено знамя тех же цветов, что и нынешнее.

Позаимствованы они были у нидерландского флага. Объясним почему. В то время заканчивалось строительство первого русского военного корабля европейского типа, получившего имя «Орёл». Капитан фрегата голландец Давид Бутлер напомнил, что кораблю нужно знамя. Он обратился к Боярской думе с просьбой «…испросить у Его Царского Величества повеление: какой, как тому есть обычай у других государств, поднять на корабле флаг».

Царь растерялся – дело-то невиданное. Велел спросить у Бутлера, как с этим обстоят дела у него на родине, в Нидерландах. Тот объяснил, что голландский флаг состоит из трёх горизонтальных полос – красной, белой и синей. Царю это сочетание понравилось. Был закуплен шёлк синего и белого цветов, а также того цвета, что именовался киндяк алый.

Как выглядело знамя? Согласно некоторым предположениям в его середине находился синий крест, вокруг него были два красных прямоугольника и два белых. Есть, правда, несколько голландских гравюр, авторы которых, ничтоже сумняшеся, изображали на русском корабле свой собственный флаг. Было ли это желанием порадовать земляков – глядите, мол, наши знамёна реют над Волгой – или имело отношение к реальности, сказать трудно. Вероятнее всего, флаг Алексея Михайловича ничем не отличался от современного, за исключением орла в центре. Дело в том, что именно такое знамя, но уже не Тишайшего царя, а его грозного сына, Петра, сохранилось до наших дней.

Флаг царя Московского 1693 года

Изготовлено оно было в 1693 году для яхты «Святой Пётр», построенной в Архангельске, и именовалось «флаг царя Московского». Увидеть его можно в Центральном военно-морском музее в Санкт-Петербурге. Вот как описал его голландец К. Алярд: «На синей полосе золотой с царскою коруною венчан двоеглавый орёл, имеющий в сердце красное клеймо с серебряным святым Георгием без змия».

Здесь нужно рассказать о колебаниях царя относительно того, как должно выглядеть знамя. На самом первом его знамени, общем с братом и старшим соправителем Иваном V, мы видим на белом полотнище множество гербов и других изображений, но в центре помещается Спас Нерукотворный. В Азовской поход 1696 года царь отправился под красным гербовым знаменем: в центре – двуглавый орёл, на груди которого в круге изображён Бог Отец на белом коне и с опущенным мечом; вокруг Его головы подпись: «Слово Божие», а на одежде – «Царь Царей и Господь Господей». На откосе знамени апостолы Пётр и Павел, стоя на облаках, держат камень веры с надписью: «Камень». Под ним: «Се полагаю во основание камень краеугольный, да созиждется белное мое Царство до скотания века».

Это было, возможно, последнее русское знамя, вплоть до начала ХХ века, где можно было видеть Господа и святых, за исключением, конечно, св. Георгия на двуглавом орле.

Поручиться нельзя, так как флагов было много, а изображали на них, кто что хотел. Но скажем так: самые известные знамёна делались в сугубо европейском, светском духе. Проникать они начали к нам ещё при Алексее Михайловиче, который стал принимать на службу немецких наёмников. Так как приходили они не поодиночке, а отрядами, каждый имел свой флаг, на котором можно было увидеть и единорога, и улитку, и грифа, и льва, и химеру – кого и что угодно. Дипломат Адам Олеарий, впервые побывавший в Москве в 1634 году, заметил на одном из знамён даже изображение языческого бога – двуликого Януса. «Сами русские очень неискусны в изобретении таких вещей», – самодовольно заметил Олеарий. Ему в голову не приходило, что русским противно было смотреть, как поганят стяги, ведь хоругвь для них была священна.

Какое знамя державнее?

Помню разговоры начала 90-х на тему, какой флаг более значим: чёрно-жёлто-белый (державный) или бело-сине-красный, который ошибочно называли торговым. Наш триколор действительно долгое время реял над российскими торговыми судами, но появился он как военный и один из двух государственных – наряду с красным гербовым стягом. Именно под триколором Пётр отправился штурмовать Нарву, но знамя, увы, было захвачено шведами, разгромившими русскую армию.

Державный же флаг появился вскоре после этого, в 1703 году, но трёх полос тогда не имел. Приведём описание Петра: «Штандарт, чёрный орёл в жёлтом поле, яко Герб Российской империи, имея три короны: две королевских и одну Империальскую, в которого грудях св. Георгий с драконом. В обеих же главах и ногах четыре карты морских: в правой главе Белое море, в левой Каспийское, в правой ноге Палас Меотис (Азовское море), в левой Синус Финикус (Финский залив) и пол Синуса Ботника (Ботанический залив) и часть Ост-Зее (Балтийское море)».

Штандарт Петра Первого 1703 года

На этом флаге можно найти и красный, и лазоревый, и зелёный цвета, но два главных цвета – это жёлтый и чёрный, а следующий по важности – белый. Отсюда берёт своё происхождение Георгиевская ленточка, где жёлтый цвет сменился оранжевым, но не во время Великой Отечественной войны, когда появилась Гвардейская лента, а в 1913-м, накануне Первой мировой.

Скажем несколько слов и об Андреевском флаге, который приобрёл современный вид в Морском уставе 1720 года.

Итак, главными цветами Российской державы были с 1703 года чёрный, золотой (или оранжевый) и серебряный. Это подтвердила императрица Анна Иоанновна, при которой значение этих цветов возросло и было утверждено окончательно. При императоре Николае I чёрно-оранжево-белая кокарда была отличительным знаком принадлежности к Русскому государству, её носили флотские и армейские офицеры, а также чиновники.

Чёрно-жёлто-белый флаг появился ещё в 1815 году, но поначалу это были в каком-то смысле народные флаги, неизвестно кем придуманные. Их вывешивали по случаю победы над Наполеоном. В 1856 году, на коронации императора Александра Второго Освободителя, это знамя было утверждено как государственное.

Чёрный цвет символизировал незыблемость границ и величие державы, жёлтый цвет – духовность и православную веру, белый – самоотверженность и любовь к Отечеству.

Почему его вновь сменили на бело-сине-красный 28 апреля 1883 года? Возможно, дело было в том, что император Александр Третий недолюбливал немцев, у которых были распространены на флагах чёрный и жёлтый цвета.

Возвращение Спаса

Святой царь внёс в русские знамёна два изменения. Первое: на государственный триколор, согласно повелению Николая Александровича, был помещён чёрно-жёлтый герб с орлом. Это произошло в 1914 году, но ещё за год до того император подтвердил указ Александра II о государственных цветах России: чёрном, жёлтом и белом. Сторонники этого сочетания цветов у нас не переводились никогда. Скажем, в день коронации государя в 1896 году в Харькове можно было полюбоваться «громадными трёхсаженными флагами из государственных цветов чёрно-жёлто-белого сочетания». Это вызывало нервное отношение полиции, пытавшейся понять, нет ли за этим какой-либо крамолы, но, скорее всего, со знамёнами этой расцветки вышли на улицы истовые монархисты.

Второе изменение куда более значимо и хорошо показывает, что государь наш был прославлен Богом не потому лишь, что принял мученическую смерть. Вера его, проявлявшаяся во всём и на протяжении всей жизни, сказалась и на стягах.

Образец воинского знамени 1900 года

В 1900 году, спустя два с лишним столетия, Спас Нерукотворный вернулся на боевые знамёна русской армии. Это означало поворот России к старой – святой – Руси и произвело глубокое впечатление на армию. Как бы ни были значимы прежние флаги, возвращение им статуса иконы не могло не изменить отношения к стягам.

* * *

Чтобы это мнение не сочли голословным, скажем, что в русско-японской войне русская армия не потеряла ни одного знамени, японцам достались лишь два знамённых древка. Это кажется невероятным, если вспомнить сдачу Порт-Артура. Куда же делись при этом знамёна? Оказывается, в ночь на 20 декабря 1904 года, накануне капитуляции, они были вывезены лейтенантом Косинским на эскадренном миноносце «Статный», прорвавшемся в китайский порт Чифу. Там знамёна были переданы русскому консулу и впоследствии возвращены в полки.

Но случались и более драматичные истории. Во время Мукденского сражения был тяжело ранен знамёнщик развёрнутого в полк 241-го Орского батальона Лев Виноградов. Стяг он передал рядовому Николаю Лебедеву с просьбой спасти полковую святыню. Когда Николай тесаком отделил полотнище от древка, ему в руку попала пуля. Несмотря на это, он зарыл знамя в солому, а через два дня, уже в плену, сумел добраться до схрона и зашил флаг в китайскую куртку, которую носил под мундиром. В Японии, в лагере, он хранил знамя до конца войны, а вернувшись в Россию, передал его армейскому начальству. И Лебедев, и Виноградов были навечно зачислены в списочный состав своего батальона.

Таких или схожих случаев были десятки. Командование гибнущего 19-го стрелкового полка, не имея возможности быстро разрезать и раздать чинам полка тяжёлое и плотное полотнище знамени образца 1883 года, приказало сжечь его. Оставлен был лишь императорский вензель – в подтверждение того, что штандарта не коснулась рука неприятеля. В плену вензель уберёг поручик Шоке, и до 17-го года полк выходил лишь с этим вензелем, прикреплённым к чистому полотнищу. Гордились этим солдаты и офицеры полка чрезвычайно.

* * *

В Первую мировую знамёна чтили столь же высоко, хотя некоторые всё же не уберегли из-за размаха военных действий. Прекрасна и в то же время вызывает улыбку история знамени 1-го Невского пехотного полка.

Дважды раненный полковник Первушин перед последней попыткой пробиться из окружения приказал снять знамя с древка и зарыть его в землю. Попытка прорыва не удалась, но уроженец Вельского уезда фельдфебель-подпрапорщик Никифор Климович Удалых смог добраться до своих, рассказав о случившемся. Это был человек редкого мужества, получивший два солдатских Георгия ещё во время русско-японской войны, а третий – за августовские бои 14-го года.

Никифор Климович Удалых

Традиция распускать часть из-за потери знамени в Первую мировую ослабла, полк начал восстанавливаться, но нового знамени не получил, что навевало на воинов чрезвычайное уныние. Тяжелее других переживал это прибывший из военного училища подпоручик Александр Ипатьев. Он был замкнут, почти не общался с товарищами и имел привычку носить с собой морскую свинку и канарейку. Как писал потом командир корпуса, где служил Ипатьев, «своё обычное тоскливое настроение он близким лицам объяснял разочарованием, постигшим его, когда он из училища попал в полк, не имевший полковой святыни — знамени».

И дальше произошло нечто, поразившее всю русскую армию. Узнав, что Никифор Удалых знает, где схоронено знамя, юный Ипатьев загорелся идеей спасти его и долго подговаривал подпрапорщика на этот отчаянный шаг. Тот и сам места себе не находил, но был старым солдатом, никогда прежде не нарушавшим дисциплину. У Никифора Климовича в голове не укладывалось, как можно покинуть часть без приказа, ведь на языке военного времени это называется дезертирством. Но уж, видно, очень болела душа, и однажды два воина на несколько недель исчезли из части. Вернулись оборванные, в крестьянской одежде, но с остатками знамени. Рассказали, как на обратном пути нарвались на противника. Ипатьев был ранен, его канарейка утонула в болоте, но выручили подоспевшие казаки. Награждены были герои в буквальном смысле по-царски: Ипатьев – офицерским Георгием, а Никифор Климович – четвёртым Георгием 1-й степени. Никифор Удалых первым в ту войну стал полным Георгиевским кавалером. Знамя полка было восстановлено.

И последняя история. 23 августа 1914 года погибал под Орлау 29-й пехотный Черниговский полк. В критический момент полковник Алексеев приказан развернуть знамя и повёл в штыки знамённую полуроту. Когда его ранили первый раз, он крикнул подбежавшему фельдшеру: «Нашёл время, уходи вон!» Следующая рана оказалась смертельной. У трижды раненного знамёнщика флаг принял адъютант полка поручик Голубев. Погиб почти сразу, как и солдат, перенявший у него святыню. Немецкая пресса потом писала: «Может быть, в мире не существует другого военного трофея, за обладание которым шла бы такая героическая и драматическая с обеих сторон борьба, какая велась за знамя Черниговского полка».

Собравшись с силами, знамёнщик оторвал полотнище. Когда его нашли ночью среди мёртвых тел, говорить подпрапорщик не мог, только показывал на грудь. Расстегнули гимнастёрку и нашли залитый кровью стяг. Забегая вперёд, скажем, что он выжил, был награждён Георгиевским крестом и произведён в офицеры. Немцам досталось только древко, а флаг потом неделю носили на казачьей пике. 30 августа полк попал в окружение. Новый знаменосец повторил подвиг прежнего, спрятав стяг на теле. Ночью в сарае, где держали пленных, он попросил полкового священника отца Иоанна Соколова сохранить знамя, полагая, что так надёжнее. Утром отца Иоанна вызвали в лазарет к умирающим, где сестра милосердия обмотала стяг вокруг тела батюшки. Дальше произошло чудо. Император Вильгельм распорядился отпустить одного священника и десять солдат, чтобы они рассказали, что с пленными немцы обращаются удовлетворительно. Выбор пал на отца Иоанна. Через Швецию он добрался до родины, передал знамя, а 29 сентября был представлен императору Николаю Александровичу, наградившему батюшку золотым наперсным крестом на Георгиевской ленте.

Так на Руси относились к своим знамёнам. Не всегда они сходу завоёвывали сердца. Но рано или поздно это происходило…

Молебен перед атакой возле Богумилово. 88-й пехотный Петровский полк

Камо грядеши?

Вспоминаю, как первый раз увидел его не на картинке, не в историческом фильме, а почти вживую – наш триколор. Это было в 1990-м, когда Анатолий Карпов во время чемпионата играл под красным флагом державы, а Гарри Каспаров водрузил российский. Тогда это предвещало распад нашей родины. Было больно и противно. В 93-м последовала ещё более отвратительная реклама для нового символа России – люди, размахивающие им, перестали быть людьми, убивая своих соотечественников у Останкино и в Белом доме. Поэтому мало кто в стране считал этот флаг своим.

Не сразу он очистился, не сразу освятился кровью погибших за право России остаться собой – ребят-десантников из 6-й роты, защитников Цхинвала и Дамаска, готовностью нашей страны бороться за свою независимость не от братских, брошенных на произвол судьбы республик, как в 91-м, а против тех, кто ей действительно угрожает.

Начали наполняться прежним смыслом цвета нашего знамени:

– белый означает благородство,

– синий – верность,

– красный – мужество и любовь.

Им пока ещё далеко до того, чтобы войти в полную силу. Быть может, ещё не скоро наступит тот день, когда Россия станет по-настоящему угодна Богу. Но нам по крайней мере есть что ответить на вопрос, камо грядеши, куда мы идём и чего хотим.

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска