Дорогие читатели! 2016-й год был юбилейным для нашей с вами газеты. Этот обзор редакционной почты прошлых лет – последний в цикле публикаций «Четверть века». Надеемся, что и впредь будут приходить в «Веру» конверты с исписанными от руки листочками.

Ведь сколько ещё сердец томится невысказанным! Вот что 12 лет назад писала раба Божия Александра из Вологодской области: «Как хорошо, что есть “Вера” и есть возможность поделиться с читателями своими мыслями и сомнениями!» Женщина рассказала в письме о том, что многие годы тяготило её совесть, так что даже исповедь не помогала.

«Вот решилась я исповедоваться всенародно в моём грехе жестокосердия по отношению к животным. Мне было 16 лет, когда меня определили работать водовозом, то есть на лошади доставлять воду на ферму в огромной бочке. Случилось так, что первый мой выезд на реку совпал с гололёдом. Лошадь не могла одолеть обледенелый угор: скользила, падала, дёргалась. Меня охватило отчаяние. С ненавистью я ругала свою мать, из-за которой не уехала на целину с девчатами, плакала, кричала и… била лошадь. Жестоко, немилосердно, так что смирная лошадка даже оскалила на меня зубы». А письму в «Веру» предшествовало одно событие, взволновавшее нашу читательницу. «Где-то год назад мне послышался голос, чудный, нежный: “Александра, руби лес!” Я поняла, что речь шла о грехах моих. Это был голос ангела, желающего спасти меня, знающего мою испорченную натуру. А вслед за тем явился сатана во сне со взглядом неумолимым, жестоким – он не хотел, чтобы я рубила лес своих грехов через покаяние. Возникло чувство уныния, что Бог не простит меня, тем более что это жестокосердие направлялось не только на животных, но чаще на мать и бабушку. Понимаю, что это отчаяние от сатаны, но грехи безумства, жестокосердия и нелюбви при воспоминаниях и нынче мучают меня…»

* * *

Та же мысль и в письме Ларисы Ошурковой из Белоруссии:

«Как страшно жить с памятью о грехах, которые уже ничем нельзя исправить! Моя знакомая, старая женщина, вспоминает со слезами один эпизод из своего детства. Было ей тогда лет восемь. Она с другими детьми пасла коров в небольшой рощице у заброшенного хутора, где стоял ещё дом старых хозяев, раскулаченных и сосланных советской властью. Через лаз попала в дом. Там было пусто, только в красном углу висела икона Божией Матери в позолоченном окладе. Девочка сняла образ и вынесла детям. А кому-то из них пришла мысль разбить его и похоронить. И тут началось! Все кричали, хохотали, икону подбрасывали, били палками и, наконец, разбили. Затем закопали и крест из палочек на холмик поставили. Стихли последние смешки. И вдруг такой страх напал на детей, что они убежали оттуда без оглядки. В эту рощу коров своих ребята больше не гоняли – боялись могилки.

Теперь там, где были хутор и рощица, всё застроено – посёлок стоит… Вот и говорит старая женщина, раскаиваясь: “Если бы мне сейчас найти то место, я бы руками выкопала истерзанную иконочку и на коленях поползла бы с нею в храм!” Тяжело смотреть на её сердечные муки. Слушаешь её, но не судишь. Не её тут вина, не они, дети, в ответе за совершённое кощунство. Время было такое – богоборческую идею народу дали, а следом приказ – исполнять. И народ, одуревший от новых идей, исполнял».

* * *

«Господь долго терпит, да больно бьёт», – говорят в народе. Письма, приходившие в редакцию, трогали до глубины души тем, как смиренно принимали люди случившуюся с ними беду, только в себе искали причину несчастья. Приведём строки из двух писем о пожаре. Вот первое:

«В Страстную страшную пятницу, – писала в 2011 году Лариса Федотко из Ленинградской области, – сгорел наш дом. Сгорел за сорок минут, ничего не успели вынести. Во всём надо видеть духовную причину. Вот и думаю: у нас с мужем до пожара отношения до того накалились, что дом не выдержал этого накала. И что интересно. Сгорели все мои большие, в металлических окладах иконы. А стали в зале рыться после пожара – нашли маленькую бумажную иконку святых Петра и Февронии Муромских, покровителей семьи. Через неделю обнаружили маленький круглый образок – опять святых Петра и Февронии. Разве это случайность? Я поняла сейчас, что не надо озлобляться в ответ на неприязнь мужа, надо носить тяготы друг друга. И как милостив Господь к нам, грешникам, как чудесно и неожиданно изменил Он холодное моё сердце, превратив его в мягкий воск! И как этот грозный пожар и долг в полтора миллиона вернули нашу любовь, укрепили семью! Даст Бог, переживём мы и эти невыносимые трудности, молитвами святых муромских чудотворцев Петра и Февронии…»

В том же году пришло письмо ещё от одного погорельца – большого друга редакции писателя Владимира Крупина. Больно было читать его, словно пропитанное «особым запахом горя»:

«Посетил Господь и меня – сгорел мой родной дом. Дом детства, отрочества, юности. Так и надо мне по грехам, для вразумления – не копите богатство на земле, собирайте богатство нетленное на небесах. Переживать несчастье помогали воспоминания об Иове Многострадальном, о Филарете Милостивом. Даже и Тютчев пригодился. Когда его срочно вызвали в Петербург из-за границы, он при свече разбирал бумаги и многие сжигал в камине. А утром спохватился – сжёг много нужного. “Я расстроился, – пишет он, – но воспоминание о пожаре Александрийской библиотеки меня утешило”. А уж что мои книги, рукописи в сравнении с тютчевскими? Тем более во всём этом ужасе было одно радостное и самое главное: сохранился крест. Родовой крест, который откопали на нашем дворе, когда строили баню. Когда взял его в руки, возликовала душа. Успокоился. Остальное переживу…»

Удивительно, что обоих погорельцев Господь укрепил и утешил отыскавшимися святынями, и они поняли, что хотел Он им сказать.

* * *

А ведь и правда, «Бог с каждой душой говорит отдельно», как писала нам Р. И. Гусева из Усть-Вымского района Республики Коми в 2004 году. На такую мысль Римму Ивановну навёл сон: будто она на родине, в городе Кунгуре, а во всё небо над нею – лик Иисуса Христа. Рядом с Риммой во сне было много людей, но ни один из них не видел на небе ничего, кроме облаков… Христос являл Себя и в жизни, через чудеса: «Году в 97-м, когда на работе не давали денег, а были талоны, мы жили очень бедно. Ели один раз в день суп с килькой. Однажды от отчаяния я взмолилась к Богу со слезами: “Господи, сделай так, чтобы я смогла купить хотя бы хлеба детям!” Через час прибегает дочка. Радостная, кричит: “Мама, я 50 рублей нашла!” Это было настоящее чудо».

* * *

О чудесной Божьей помощи нам часто рассказывали читатели. Вот письмо за 2006 год от Н. Г. Овчинниковой из д. Вершаки Кировской области:

«Случилось это со мною в 1940 году. Мне было тогда 14 лет. И вот я тяжело заболела, а в довершение всех моих страданий совсем ослепла. По целым дням лежала одна в деревенской избе (мама с отцом были на работе в колхозе, другие сёстры и брат – в школе). Как-то раз днём я лежала, как покойник, с вытянутыми ногами и закрытыми глазами. И тут ко мне кто-то подошёл, сел на кровать и спрашивает тихонько и ласково (по голосу слышу, это старичок): “Нина, тебе жить или умирать охота?” Видимо, во мне жила жажда жизни, и я сказала: “Охота жить…” Старичок тот ответил на это: “Твоя жизнь будет очень трудной”. А я уже твёрдо говорю: “Всё равно жить охота”. После этого случая я за 2-3 дня поправилась, как по волшебству. И вот нынче мне исполнилось 80 лет, а всё вспоминаю того старичка. Слава Богу за всё, хотя и пришлось в жизни очень трудно, как и предсказал тот таинственный старичок».

* * *

Тогда же к нам пришло письмо, где описывалась похожая история: девочка сильно страдала болезнью глаз, а исцелил её Господь по молитвам Божиего человека. Только произошло это в наши дни.

«У моей семилетней дочери заболели глаза, – пишет раба Божия Марина из посёлка Гостовский Кировской области. – За три дня веки и нос отекли, кожа стала землистого цвета. После лечения улучшения не последовало. Дочь плакала от боли. На пятый день плакать перестала и спокойно так говорит: “Мама, я завтра умру”. Я знала, что отчаиваться нельзя, и стала горячо молиться. Прочла десятки раз 90-й псалом. “Теперь не умрёшь?” – “Нет”. Я решила, не откладывая, везти её к глазному врачу в Шарью, сама же продолжала молиться. Вдруг звонит подруга и спрашивает, поеду ли я с ними в село Николаевское в Никольский монастырь к архимандриту Савве (это 24 км от нас, но добираться трудновато). “Да, конечно!” – обрадовалась я. Батюшка Савва – мой духовник. Когда мы приехали, я сразу подвела дочь к нему. Отец Савва снял повязку с её глаз, помазал маслицем и прочитал молитву. Во время богослужения мы исповедовались, причастились. Марианна всё больше лежала – не было сил. После службы я стала одевать дочь и увидела, что отёки сошли! Отец Савва дал нам маслица и наказал мазать им веки утром и вечером. За неделю всё пришло в норму. Мы заказывали благодарственные молебны, благодарили батюшку, на что он сказал: “Ваша вера спасла ребёнка!”».

Заканчивается письмо Марины просьбой к читателям нашей газеты: «Сейчас самому батюшке Савве нужны наши молитвы. Ему за 80, чувствует он себя неважно. Прошу помолиться о его здравии».

Видно, помогли батюшке молитвы – прожил он ещё почти десять лет. Принял схиму. Схиархимандрит Николай (Ищук), один из старейших клириков Яранской епархии, преставился ко Господу в 2014 году.

 * * *

А вот ещё один случай о спасении, описанный нашим читателем из Архангельска М. С. Кальчиным. В 60-е годы он рыбачил на Камчатке. Однажды вечером возвращался с областного рыбацкого слёта, где ему вручили почётную грамоту за труд, и вдруг в тёмном переулке попросили закурить. «…А третий, что стоял сзади, вытащил нож и два раза проткнул бумагу. “Что вы делаете, – закричал я. – Безбожники!” “Да он ещё и в Бога верует, так дай ему в морду!” – завопил один из них. Вдруг из-за поворота вышел человек крепкого телосложения и спросил: “В чём дело, ребята?” Незнакомец ловким движением уложил всех на землю и, взяв меня за руку, сказал: “Ладно ещё, что жив остался, здесь часто подзалетают”. И зашагал в сторону пристани. Я закричал ему вслед: “Как тебя зовут?” “Исай”, – ответил он. Так и остался он в моей памяти. А “раненая” почётная грамота хранится у меня до сих пор. Я показывал её детям, а теперь и внуку».

* * *

Закончить сегодняшний обзор почты хочется добрым напутствием Лидии Ивановны Нерадовской из Красноборска: «Газетку “Вера” я очень люблю, и в каждом её рассказе, в каждой статье нахожу для себя интересное и полезное. Нелёгкая ваша работа. И всё куда-то едете, по горам Уральским лазаете, по Мезени плывёте, по грязным дорогам буксуете. Храни вас Господь и Пресвятая Богородица! А нам, вашим читателям, надо молиться за вас».

Храни и вас Господь, дорогие наши читатели! Спасибо вам за то, что были с нами все эти годы и сами спасали нас не раз. Не только материальной поддержкой, которая порой давала возможность выпускать газету, но и молитвами, и мудростью, которой дышат ваши письма.

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска