Понятно, что Бог любит всех. Солнце светит на злых и на праведных. Дожди поливают и тех и других. Святой старец Зосима говорил, что благодать даётся всем от рождения в равной мере, но не все хранят её, и нет ничего грустнее человека, потерявшего благодать, и много трудов надо приложить, чтобы вернуть её, но не всегда это удаётся. И святитель Игнатий учит в «Аскетических опытах», что часто человек теряет благодать, даже несмотря на то, что творит добрые дела. За добрыми делами иной раз не просто скрывается тщеславие, оно может быть движущей силой добрых дел.

Не обо мне ли это? Не знаю, но очень надеюсь, что нет. Перед Божественной литургией обхожу храм во имя преподобного Серафима в Морово. Навстречу бабушка – Татьяна Никитична. Радостно приветствуя, восклицает: «Батюшка, почему я тебя так люблю?!» Вспоминаю когда-то прочитанное об одном епископе, который на подобный вопрос чад, почему все вас любят, отвечал: «Есть на то причина. Я люблю Бога, а Бог любит меня. А кого любит Бог, того все любят». Отшутившись, иду на службу. На литургии мысль вернулась: «А действительно, кого любит Бог?»
Кого Он точно любит, так это моего внука Егорку. Ему пять лет. Подарили ему на днях красивый зонтик – голубой, раскрашенный, со свистком. Внук раскрыл его, пошёл на улицу. Через какое-то время начался дождь. Егор заходит, говорит радостно: «Это я помолился, чтобы дождь пошёл. Хотел зонтик испытать, и Боженька меня услышал». Ещё Егорка во сне часто пропевает: «Господи, помилуй, Господи, помилуй». Я понимаю, что он сейчас на клиросе и пытается, как полагается, сорок раз пропеть это прошение. Недавно принёс лист бумаги, предлагает: «Дедушка, на прочитай. Это я написал». На странице три извилистые линии. Егорка поясняет, показывая на первую линию: «Это молитва “Царю Небесный”». Показывает на две другие: «А это “Отче наш”». Всю неделю он ждёт воскресной службы, чтобы приехали с родителями Софийка и другие его друзья и чтобы они, помолившись, могли порезвиться.
Воистину «будьте как дети». Нам, взрослым, куда труднее.

Преподобный Паисий Святогорец объясняет, что «увязать Евангелие с человеческим “здравым смыслом” невозможно. В основе Евангелия лежит любовь. В основе “здравого смысла” заложена выгода». Итак, хочешь любви, живи по Евангелию. Смотрю на взаимоотношения людей, кто чем движим: кто «здравым смыслом» или своей правотой, а кто – Евангелием, сознанием своей немощи, смирением и покаянием.

Вспомним, как Христос, распятый, задыхающийся на Кресте, не осуждал, а молился, обращаясь к Отцу, за Своих мучителей: «Не вмени им во грех, не ведают, что творят». Этой молитвой Он спасает поражённых злом. Он их оправдывает, отделяя от недобрых поступков. И многие, в результате ходатайства с Креста, стали святыми.
Нас же всё больше тянет не к милости, а к «справедливости». Случайно узнаю, что два знакомых монаха хотят уйти к староверам.

Спрашиваю: «Чем наша Церковь, где вы крестились и прожили многие годы, вас не устраивает?» Отвечают: «Потому что у нас Патриарх олигарх». Потом продолжают: «Вот Сербский Патриарх Павел, он ездил на трамвае, сам гладил себе рясу, зашивал одежду, готовил пищу».

Ну и слава Богу, если ему это доставляло удовольствие, как-то укрепляло. Но я вот не Патриарх, а рясу себе не зашиваю, есть люди, которые с радостью это сделают. И на автобусе давно не езжу, нет на это времени. А ведь и Святейшего Павла можно укорить, например, за то, что не носил вериг и не питался акридами, как иные первоиерархи. Да и для них наверняка находилось «доброе слово» у тех, кто в чужом глазу соринку видит, а в своём бревна не замечает.

Через день у одной прихожанки пропали деньги из кошелька, и один из этих иноков сказал: «А те, в митрах и с посохами, больше воруют!» Такое вот душевное состояние, где для любви не осталось места. И никакие староверы не помогут тут вернуться в евангельское состояние. От себя – потерявшего благодать – не убежишь.

Добрее бы нам надо быть друг к другу, заботливее. Недавно в зал, где проходил «круглый стол», вошёл батюшка. Он возглавляет нередко крестные ходы в епархии, несмотря на то, что тяжело болеет. Я думал, что он в больнице, поэтому, поприветствовав брата-священника, некстати добавил, что не ожидал его здесь увидеть. Но батюшка меня не так понял и с горечью воскликнул: «Меня нигде не ждут!» И добавил: «Но я иду туда, где должен быть нужным. Любовь, любовь, любовь! – где ваша любовь, лицемеры? Ни копейки, ни кусочка колбасы, ни бутылки молока не выделяете ни на один крестный ход». Не могу с ним согласиться. Помню, как радушно встречают ходы священники и прихожане нашей епархии, никто не скупится, чтобы накормить крестоходцев. Но, наверное, речь он вёл не о них, а обо мне. Не зная, что ответить – что ни скажи, всё будет плохо, – я начал молиться, чтобы успокоиться. А два дня назад отправил на очередной крестный ход три литра козьего молока.

Брат-священник мог бы, конечно, просто попросить, без укоров. Но что обижаться? Все мы немощны, все бываем не в духе. Слава Богу, что Он нас и таких любит. Всех любит Господь, только не все понимают это.

Кто понимал, так это милая наша благодетельница – не только моя, но и других пастырей – Валентина Прокопьевна Некрасова из Максаковки. Её не стало вечером пятого сентября. В своё время она и мне давала приют, и иеромонаху Герасиму, и отцу Феодосию, а иеромонах Александр (Митрофанов) так и вовсе жил у Валентины Прокопьевна последние десять лет. Они стали настолько родными людьми, что он в гостях опасался есть досыта: придёт домой, а Валентина Прокопьевна с ужином ждёт. И ведь не откажешься, чтобы не обидеть. Заботливая, участливая, она всем, кому нужна была помощь, помогала, как могла. Делилась тест-полосками для диабета – а они недешёвые, капустку приносила, заботилась о бездомных, везде поспевала. Очень боялась осудить кого, и в последние год-два победила этот грех окончательно. Через час после её кончины люди начали звонить из Ухты, Перми, изъявляя желание читать Псалтырь о Валентине Прокопьевне, молиться за неё. И Бог её любил, и ближние. И она всех любила.

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска