Хранительница источника

Из Солигалича с протоиереем Николаем Андреяновым едем в село Коровново на поклон к преподобному Александру Вочскому – покровителю всего Солигаличского края. Ещё в XIV веке он основал в этих, тогда пустынных, местах Преображенский монастырь. По дороге заезжаем на источник Тихвинской иконы Божьей Матери – он в пяти километрах от города. Дорога к нему идёт по заброшенным полям, зарастающим молодой порослью. Привычная картина для Русского Севера.

– Источник древний, почитаемый, – говорит батюшка, – и дорога до него всегда расчищена. А ухаживает за ним последняя жительница Колопатино баба Шура. Она уже старенькая-престаренькая.

Прежде в деревне было 160 дворов, они стояли в три ряда на берегу Костромы. Кипела жизнь. Баба Шура стала первой помощницей в восстановлении часовни на источнике. Нынче на праздники заказывает на свою пенсию и пожертвования автобусы из города, чтобы сюда приезжали люди. Гостям всегда рада-радёхонька.

– Деревня возникла благодаря роднику?

– Раньше все селения строились около источников. Сейчас многие деревни поумирали, а облагороженные родники остались. Уроженцы, что ещё живы, приезжают на праздники в родные места и обязательно воды наберут – долго пьют её потом, по глоточку.

Поближе к земле-кормилице

– Вон там, направо, деревня Яманово, тоже заброшенная, – показывает батюшка в сторону от дороги.

– Я не вижу никакой деревни.

– Потому что её больше нет, пустое поле. А раньше эти земли обрабатывали, пахали, сеяли. Как-то мы ездили с отцом Александром в направлении Тутки, это в Буйском районе, далеко отсюда. Проехали много опустевших деревень. В некоторых домах остались вещи, а людей нет. Доехали до деревеньки Игнатово, это родина моего отца. Я был очень рад тому, что там в двух домах ещё живут люди. Походили мы, подышали свежим воздухом. Набрал для папы из родничка воду, чтобы она ему дала силы и здоровья.

А отец Александр, глядя на эту картину, говорит: «Не могу понять, почему люди забирались в такую глушь?» И я ему передал рассказ моего деда о том, что поселились здесь именно из-за плодородной земли, которая давала большие урожаи. Она очень мягкая в обработке. За парой лошадей и плугом можно было бегом бежать, с посевной управлялись очень быстро. Жили все богато. Каждая семья держала большое хозяйство. Но почему-то в последние годы люди подались в города… Однако я верю, что придёт время и народ из больших городов побежит обратно в деревню. Не будет людям хватать ни воздуха, ни еды, ни воды… И вернутся.

– Вроде потихонечку возвращаются…

– Переезжают, но не так часто, как хотелось бы. В последние годы к нам, в Солигалич, и в окрестные деревни из Питера и Москвы приехали много пенсионеров доживать свой век в родных домах. В городах оставили квартиры детям и вернулись на родину. Но это всё равно не то. Нужно, чтобы детей рожали. Тогда можно будет говорить о том, что жизнь вернулась.

Слава Богу, последнее время стало подниматься и сельское хозяйство. Начинают люди и скотину держать. Снова фермы появляются. Теперь у нас и молочко в магазинах своё, и мясо. Один предприниматель индюков разводит, правда у него с этим пока что-то всё не ладится. Некоторые занимаются рыболовством, да настолько заядло и увлечённо, что кормят не только себя, но и зарабатывают на этом.

– А рыбу где ловят?

– В Чухломском озере. Там, где Авраамиево-Городецкий монастырь.

– А чем здесь люди живут в целом? – спрашиваю батюшку.

– Одни работают на известковом комбинате, другие, большинство, на лесных предприятиях, пилорамах. Заготавливают лес и древесный уголь – у нас есть свои углезаводы. В Солигаличе имеется известный на всю Россию санаторий. Наши грязи и соляная вода помогают в исцелении от множества болезней.

Благословенный колодчик

Протоиерей Николай Андреянов в часовне Тихвинской иконы Божьей Матери

Между тем наша машина подъехала к деревне Колопатино, от которой осталось только восемь домов. Дома добротные, большие, с наличниками. За ними небольшой спуск к реке. На пологом склоне высится красивая часовня. Метрах в пятидесяти от неё оборудована площадка для машин. На ней стоит внедорожник. Водитель – молодой парень – набирает воду в пятилитровые бутыли. Журчание родника разносится на всю округу.

– У нас едва ли не каждая семья из Солигалича приезжает сюда раз в неделю за водой, – говорит батюшка. – Вода чистая, вкусная. Каждый приезд – как паломничество на святое место. Глядишь, и в часовенку зайдут, помолятся. Она всегда открыта. Кто-то просто посидит здесь на лавочке в тишине, полюбуется красотой, подумает о вечном.

Вода мощной струёй бьёт из-под часовни в большую оборудованную купель. Внутри часовни всё чисто, убрано, на столах и окнах – белые вышитые полотенца. Престольная Тихвинская рядом с Фёдоровской – в центре иконостаса.

Батюшка показывает:

– Вот здесь, прямо под полом, колодчик. Из него идёт труба в купель. Часовенка совсем уже ветхая была, поэтому мы сначала внутри всё отремонтировали, а потом уже и крышу перекрыли, мостки смастерили. Здесь место топкое, земля – сплошной чернозём. Без мостков никак.

– Купель у вас, вижу, большая, настоящий бассейн. На Крещение много людей бывает?

– Много. Однажды и мы с отцом Александром искупались. Мороз был 43 градуса. Я из купели вылез, и у меня, пока вытирался, примёрзла пятка ко льду. Стал одеваться – отодрал её вместе с кожей, но даже не почувствовал.

Ещё у нас есть источник Иоанна Предтечи. Туда мы тоже часто ездим. Говорят, вода из него помогает избавиться от пьянства. Часто я там наблюдаю такую картину: приезжают мужики после какого-нибудь праздника и часами могут сидеть около родника, мирно беседовать и маленькими глотками пить водичку.

…День выдался тёплым, погожим. Журчит вода, птицы поют. На ближайших ивах уже проклюнулись жёлтые почки. Уходить не хочется.

На Вочу, в старинную пустынь

Но надо ехать дальше – к преподобному Александру Вочскому. Этот святой начинал свой монашеский путь в Воскресенском монастыре Солигалича, а затем удалился для более строгих подвигов в непроходимые леса, на речку Вочу.

После кончины праведника над его гробницей начали происходить многочисленные чудеса. После этого его на службах и в молитвах стали называть «источником неисчерпаемых чудес боготочных» и «кладезем чудес неистощимых», а самого преподобного почитать чудотворцем. Молва о святости нового угодника Божия стала разноситься и привлекать к его могиле богомольцев. Монастырь, хорошо устроенный и при жизни основателя, ещё более разросся и приобрёл большую известность.

Вскоре над гробницей Александра Вочского построили часовню, а затем на её месте возвели Преображенский храм. В 1930-х годах его закрыли и впоследствии полностью уничтожили. Однако мощи преподобного Господь бережёт, никто не посмел их тронуть. До сих пор они так и остаются под спудом.

От монастыря остался один Покровский храм. Его высокая колокольня, как маяк, видна издали. Село расположено на левом берегу Вочи, а храм – на правом. До него нам с батюшкой около двухсот метров пришлось пробираться по целине, проваливаясь по колено в снег.

– Храм этот был построен в 1792 году на деньги самих прихожан, – говорит о. Николай. – Главным строителем считается крестьянин села Коровново Маркелл Макаров. Каждый год по традиции, которая была заведена издревле, в день памяти преподобного Александра, 12 сентября, здесь отмечается престольный праздник, служится литургия.

Перед входом, расположенным под колокольней, висит табличка: «Церковь Покрова Пресвятой Богородицы возрождена на месте древней обители… стараниями Владимира Дудина, Евгения Антонова…» – и далее ещё около десяти имён благотворителей.

– Владимир Дудин, – поясняет батюшка, – местный уроженец, известный краевед, пишет книги. Очень любит свою малую родину. Сейчас живёт и работает в Костроме, но сюда часто приезжает. Как человек известный, он имеет возможность собирать средства на восстановление храма.

Отец Николай открывает дверь. Внутреннее пространство церкви состоит из двух приделов: холодной, в честь Покрова Пресвятой Богородицы, и тёплой – во имя святителя Николая Чудотворца. Пока восстановлен только Никольский придел. Но и он настолько огромен, что каменная печка, сложенная в углу перед входом, не справляется с его обогревом.

– А печи кто кладёт? – спрашиваю батюшку.

– Так я и кладу, – отвечает о. Николай.

– Где-то специально этому мастерству научились?

– Сейчас очень просто можно всему научиться, если есть желание. Я по книжкам учился. Зная законы физики и понимая, как работает печь, легко можно её сделать. В Петропавловском и Преображенском храмах я тоже сам печи клал. Вот только с кирпичом хорошим проблемы. В Петропавловском одна печь неплохо работает – я сложил её из старого, ещё дореволюционного, печного кирпича. А на второй печи современный кирпич разваливается на глазах. Топить нужно долго. Каждый день с пяти утра и до трёх часов дня топишь-топишь, но температура зимой в храме выше пяти градусов не поднимается. Холодно и нам служить, и прихожанам стоять. Там ещё теснота такая, что прихожанам ни поклон нельзя сделать, ни крестное знамение. Пришлось Преображенскую церковь восстанавливать. Она просторная, тёплая, светлая. Температура там держится около 15-16 градусов. Таких, тёплых, церквей немного, поэтому мы с отцом Александром в сельские храмы зимой служить ездим вдвоём, чтобы побыстрее выходило. Тут ещё вот что: топить-то не все умеют. Хотя вроде чего проще – побрасывай дрова потихоньку, а когда прогорит, вскутай, и всё. Но некоторым это не по силам: ещё не прогорело, а они уже заслонку закрывают, и весь чад в храм валит. Сажа потом оседает на своды и на иконы.

Как-то приехали служить в село Верховье. Там и народ вроде работящий, и люди воцерковлённые. Всё знают, умеют. Заходим в храм Святителя Николая, а там дым сплошной стеной стоит, хоть топор вешай, ничего не видно. Я наклонился вниз, чтобы посмотреть, пришли ли прихожане: над полом было небольшое светлое пространство. Смотрю – ноги ходят. Значит, люди пришли. Дым такой едкий, глаза щиплет, в горле першит – ну как тут служить?! Открыли окна, чтобы проветрить. Вместе с дымом и всё тепло ушло, пришлось в холодном храме служить.

В Верхнем Березовце тоже храм долго протапливается. И вот прихожане перед нашим приездом решили поставить калорифер, чтобы его побыстрее обогреть. Электроэнергия тогда не такая дорогая была. Начинается служба, а калорифер гудит как паровоз, ничего не слышно. У отца Александра ещё и голос такой тихий. Но вроде тепло стало, хорошо. С потолка на пол от инея настоящий дождь пошёл, и вскоре на полу каток образовался. Отец Александр потом в валенках, как на коньках, по храму всю службу катался.

 От рассказа батюшки меня то и дело разбирает смех. Отец Николай – человек простой и разговаривает по-простому, обильно употребляя местные словечки, понятные только здешнему люду.

Отцовская молитва

– Батюшка, а вы родом откуда?

– Родился в Солигаличе. Перед тем как стать священником, работал на известковом комбинате. Верующим я был с детства, потому что бабушки с дедушками верили. К тому же в детстве со мной произошёл один случай, после которого я на многое стал смотреть другими глазами.

Мы с отцом были на сенокосе за несколько километров от дома – на нашей делянке в лесу. И попали под страшный грозовой ливень: молнии сверкали прямо перед нашими глазами и буквально в метре от нас, как шипящие змеи, в землю уходили. Мне тогда лет двенадцать исполнилось. И такой страх на меня напал, что словами не передать.

А отец мой вслух в этом кошмаре начал читать молитву «Отче наш». Тогда я первый раз в своей жизни услышал, как папа молится. Прежде он о своей вере никому не говорил. И вот тут-то мне всё стало понятно.

– Что именно?

– Что Господь есть, что Он нас хранит. Всё открылось.

После молитвы мы встали и пошли домой, а если бы задержались ещё немного, то могли бы просто не выйти, нас бы затопило совсем – дождь сильнее зарядил. Мы и так еле-еле ноги унесли: восемь километров шли, перебираясь через потоки воды.

Но воцерковился я, уже будучи взрослым человеком, после того как супруга начала петь на клиросе. Следом за ней пришёл в храм и я. Стал поститься, исповедоваться, помогать батюшке. Обвенчал он нас с женой и благословил мне читать на клиросе. В 1997 году, на Пасху, владыка Александр благословил мне стихарь, а после семинарии, в 2000 году, меня рукоположили.

Соха-кормилица и детская качка

Поклонный крест и Покровский храм в Коровново

В Солигаличском благочинии девять действующих храмов и ещё 28 ждут восстановления. Все приходы окормляют трое священников. Из поездок на службы и паломнических экспедиций в опустевшие деревни привозят старинные вещи, орудия крестьянского труда: бороны, ткацкие станки, жернова, всевозможную утварь. В здании Духовно-просветительского центра «Солоница» при Спасо-Преображенском храме Солигалича теперь устроен краеведческий музей. Дети здесь не просто смотрят на старинные орудия труда, но и учатся ткать, зерно молоть.

Об одном из путешествий по району отец Николай рассказывает:

– В заброшенной деревне зашли в один дом. Он добротный, утварь разная оставлена, и во всём чувствуется рука хозяина. Идём на поветь – это как бы мост между двором для животных и жилой частью, где мужики обычно устраивали себе мастерские: кто по дереву строгал, кто лапти плёл. А в нашем случае хозяин, видно, механизатором был, какие-то железки от техники лежат. Но у стены, видим, деревянная рогатина стоит. Начали её разглядывать. Так это же соха! Сохой-то на селе уже давно никто не пользуется, все железным плугом пашут, но из уважения к кормилице иные, оказывается, продолжают их хранить.

В другом доме нашли детскую качку – такую люльку для младенца. Она сделана из черёмуховых прутьев, очень лёгкая, удобная, её можно подвесить в любом месте и качать. В ней ребёнка и на улицу выносили. Дитя если и помочится, то всё сразу же вытечет, он сухой будет, никаких подгузников не надо. Меня эта качка настолько умилила, с такой простотой и любовью она сделана, что по сей день из головы не выходит. Умели же раньше крестьяне практичные вещи делать.

Молитвами святителя

– Батюшка, а помощь вашего небесного покровителя Николая Чудотворца вы ощущаете?

– Бывают такие трудные времена в жизни, что без молитв святителю Николаю ничего не получается. Со мной был случай. Отец Александр благословил мне купить «Москвич-412». Я поехал за ним в Кострому. Машина после ремонта, лысая резина, ни одного ключа и документы просроченные.

Еду на ней домой без номеров, без документов и молюсь святителю Николаю и Богородице. Возле Никольского, на посту ГАИ, останавливает меня инспектор, подходит к машине. Я понимаю, что сейчас и автомобиля лишусь, и штраф надо будет платить, а домой дальше на автобусе придётся добираться. По всему телу – холодок, но продолжаю молиться. Вдруг инспектор резко разворачивается и уходит обратно.

Еду дальше. Возле Судиславля ещё один пост. Там вообще все машины тормозят, и меня тоже остановили. Опять молюсь. Инспектор подходит и снова, не доходя до моей машины, разворачивается и уходит. В третий раз это перед Галичем случилось. Так-то вот с молитвой, благодаря помощи Пресвятой Богородицы и святителя Николая, доехал до дома.

Непрочищенная дорожка

В холодном Покровском приделе даже и полов нет, одна голая земля, стены измалёваны надписями.

– В основном-то мы сюда летом приезжаем работать, – говорит о. Николай. – На колокольне здесь есть жилое помещение. Там раньше жил раб Божий Пётр. Устроил себе келью, молился и работал.

– Местные помогают? Я смотрю, им церковь-то не особо и нужна, даже тропинка не протоптана.

– Да они вроде бы говорят, что храм им нужен, надо бы его восстановить. А позовёшь помочь – отказываются, вроде как уже и не нужен.

С другой стороны, если кто помрёт из родни, снова про храм вспоминают, непременно отпеть принесут. У себя в деревне везде дорожки в снегу прогребли, а сюда забыли. А ведь надо бы наоборот.

Незамерзающий камень

 В храме холоднее, чем на улице, и я продрог. Осмотрев его, мы вышли наружу. Батюшка, увязая в снегу, начал протаптывать тропинку к большому Поклонному кресту, что в пятидесяти метрах от церкви. Там покоятся под спудом мощи преподобного Александра Вочского.

От креста открывается прекрасный вид на пятиглавый красавец-храм, на речку Вочу и село Коровново.

– Прямо под этим крестом и находится гроб преподобного? – спрашиваю батюшку.

– Точное место погребения неизвестно. Мы поставили его предположительно. Скорее всего, захоронение было на месте алтаря, под престолом. Но кто бы сюда ни приходил, все чувствуют необыкновенную святость этого места. Вон там, недалеко от креста, камень лежит. Так снег возле него в любой мороз вытаивает. И вода в реке чистая-чистая, рыбы много.

Вслед за батюшкой прикладываюсь ко кресту, а после – к иконке преподобного. Когда-то на поклонение к чудотворцу люди шли со всей округи и из дальних мест. Сейчас потихоньку эта традиция возвращается. Даст Бог, вернётся вместе с нею и жизнь в эти красивейшие благодатные места.

← Предыдущая публикация     Следующая публикация →
Оглавление выпуска