Заметки паломника на Святую Землю

Восьмая остановка

«Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ…» – гремит победно в узкой улочке Старого города. По Виа Долороса шествует группа русских пилигримов – впереди молодой батюшка с крестом в руках, за ним пожилые женщины в платочках, с небольшими крестиками. Начинаю подпевать и устремляюсь было за ними. Но вспоминаю о своей группе, что сгрудилась вокруг нашего гида. В просторном всепогодном плаще, в округлых очках, Алексей Павлович Крахмальников похож на городского интеллигента, выбравшегося в лес по грибы.

– Итак, мы находимся на восьмой остановке Крестного пути, – из-за спин паломников доносится его голос. – Чем она известна? За Христом, Которого вели на казнь, шло множество народа. Некоторые женщины оплакивали Его, и тогда Господь обратился к ним: «Не по Мне плачьте, дщери Иерусалимские, а по себе и своим детям».

Прошло всего три с небольшим десятка лет, и жители Иерусалима в буквальном смысле слова пожалели о том, что родились на свет. Может быть, некоторые из них вспомнили слова Спасителя, обращённые к дочерям Иерусалимским, однако об этом некому рассказать. В 66 году от Р. Х. в Иудее вспыхнуло восстание против римского владычества, и на подавление его империя направила лучшего из своих полководцев, будущего императора Веспасиана. У тогдашнего правителя Нерона он попросил три легиона – 5-й, 10-й и 15-й. «Может, тебе ещё нужно?» – спросили его. «Нет, достаточно». Это были самые профессиональные в мире солдаты. Военный каток методично, не спеша катался туда-сюда по Иудее, давя всё на пути. Если город не сдавался, то убивали всех до последнего. И такая участь постигла Иерусалим.

В древнерусской повести «Взятие Иерусалиму третее Титово», посвящённой осаде и взятию Иерусалима преемником и сыном Веспасиана, также будущим императором Титом в 70 г. от Р. Х., говорится о том, что погибло в нём более миллиона иудеев. Это, конечно, преувеличение, совершенно не согласующееся с данными исторической демографии, зато оно хорошо передаёт ужас произошедшего…

– Алексей, а что это за дырочка? – одна из наших паломниц просунула палец в отверстие, зияющее в центре камня, вмурованного в стену дома. На камне, символизирующем восьмую остановку, вырезаны крест на Голгофе и надпись: «IC NIKA».

– Какая дырочка? А, эта, – отозвался гид и, ничего не ответив, продолжил свой рассказ. Я тоже подошёл к стене и вложил палец в отверстие – на всякий случай. Вдруг с ним связано какое-нибудь предание? Ведь нам, паломникам, приехавшим сюда за тыщи вёрст, надо всё-всё осмотреть, ощупать, «напитаться благодатью», как заметила моя соседка по автобусу. Внутри отверстие прохладное и гладкое. Присматриваюсь: дырку словно дрелью просверлили, разрушив основание креста. Чьё-то богохульство? И в самом деле, прав наш гид, к чему лишнее любопытство. Святы же не камни…

– И вот теперь представьте, каковы были муки Спасителя, – слышится голос Алексея. – Мы обычно под крестными муками понимаем физическую боль. Но Господу было ещё больнее за нас, людей. И конкретно за тех иудеев, что предали Его и отдали на казнь. Ведь Он заранее знал участь Иерусалима. «Истинно говорю вам: не останется здесь камня на камне; всё будет разрушено», – говорил Он ученикам Своим, ещё когда шёл от Храма к горе Елеонской, и это описано в Евангелии от Матфея в главе…

Алексей Павлович закрывает Книгу, и мы продолжаем путь по Виа Долороса, в конце которой, на 14-й остановке, нас ждёт место Воскресения Христова. И я радуюсь, что всё-таки повезло нам с гидом. Много раз можно приезжать в Иерусалим, и всегда это будет по-новому, как всегда по-новому переживается Пасха. Но первый раз вступить в Святой город, наверное, нужно вот так – с Евангелием в руках и в окружении подлинной истории. А за подлинность фактов Крахмальников отвечает – он доктор Иерусалимского университета, историк, специализирующийся на источниковедении.

Счастье учёного

Позже я расспросил Алексея Паловича о его работе. Начинал он в Новосибирском университете, специализировался у ведущего российского историка академика Николая Николаевича Покровского.
Ездил в археографические экспедиции по сибирским старообрядческим сёлам. К тому времени Новосибирский археографический центр, созданный Н. Н. Покровским, собрал такой богатый материал по старообрядцам, что академик Лихачёв называл его «археографическим открытием Сибири».

– К сожалению, в истории и наследии нашей Церкви много пробелов, – сетует Алексей Павлович. – Что-то утеряли и в новейшее время. Такой вот пример. В незапамятные времена на Буковине, в городе Белая Криница, поселились русские старообрядцы-липоване. За прошедшие века в их монастыре собралась огромная библиотека. После войны монастырь заняли наши пограничники и по приказу какого-то политрука сожгли старинные книги, как религиозную литературу. Спустя два месяца приезжает археографическая комиссия исследовать уникальное древлехранилище, а ничего и нет! И вот приходилось потом собирать то там, то здесь.

Сам Крахмальников нашёл и ввёл в научный оборот полторы сотни сочинений старообрядцев Белокриницкого согласия. Выходили его научные работы, каталоги, этой же теме посвящена его статья в «Православной энциклопедии», которая издаётся под редакцией Патриарха Московского и всея Руси.

В Иерусалим он приехал в конце 90-х, когда «чистая наука» в России оказалась никому не нужна. Местный университет выделил докторантскую стипендию на изучение русских старообрядцев, и Крахмальников вернулся в Россию продолжать исследования. Когда стипендия закончилась, пришлось в Новосибирске подрабатывать на стройке, на растворно-бетонном участке. Позже, чтобы прокормить семью, работал и обозревателем («есть такой грех») в новосибирском региональном приложении газеты «Аргументы и факты».

– Когда приехал снова в Иерусалим, – вспоминает он, – то некоторое время трудился на Александровском подворье. Это самое близкое к храму Гроба Господня русское владение, до Голгофы там примерно 70 метров. На его территории находится порог Судных врат, через который, по преданию, переступал Спаситель, ведомый на казнь. Там же есть кусок скалы, предположительно отколовшийся от Голгофы во время землетрясения. До сих пор подворье принадлежит «белому», зарубежному Православному Палестинскому Обществу. Ситуация в тот момент была непростая, и фактически я оказался в роли кризисного управляющего.

– Жертвователей искали? – уточняю.

– Проблема даже не в этом. Руководство подворья находится далеко, в Мюнхене, а на месте требовались безотлагательные решения. В Израиле как? Если ты не занимаешься своим имуществом, то моментально найдутся люди, которые займутся вместо тебя. Например, на Масличной горе есть участок, купленный русскими. С 60-х годов прошлого века о нём как бы забыли, а мэрия Иерусалима тем временем один за другим приняла градостроительные планы, тоже как бы забыв, что у этой земли есть хозяева. Потребуются колоссальные усилия, чтобы вернуть участок по суду. Причём он ценен не только как недвижимость – с того места такой вид на Старый город открывается, что просто душа радуется!

В качестве переводчика мне не раз доводилось защищать интересы православных в судебных инстанциях, и это дело не из лёгких. А с Александровским подворьем было проще. Работники его держали себя скромно, боялись даже окна открывать, мол, камень могут закинуть. Так что соседи столь «осмелели», что перед окнами устроили мусорную свалку. И нужно было-то всего – сфотографировать эту помойку и позвонить в мэрию, в отдел благоустройства. Просто надо знать местные порядки и проявлять характер.

– Вы прихожанин Александровского подворья? Продолжаете им помогать?

– Мой дом рядом с Горненским монастырём, так что на службы мы с женой и тремя детьми ходим туда. А помогаю всем, кто обратится, ещё сотрудничаю с Русской духовной миссией в качестве переводчика-синхрониста. Основное же место работы – Иерусалимский университет, делаю здесь постдокторат, веду исследовательскую работу. Параллельно с докторской диссертацией я занимался там переводом объёмистого курса «Введение в Библеистику», что позволило глубже изучить иврит. Сейчас вот готовлю для них курс истории Русской Православной Церкви – на иврите. Это чтобы здешняя публика имела лучшее представление о нашей Церкви, а то подчас такие дикие вещи слышишь… Надо их тоже немножко просвещать.

– А паломнические экскурсии – это у вас приработок? Не мешает научной работе?

– Думаю, помогает. В университете как? – прочитал студентам лекцию, и никто с тебя не спросит, слушали они или нет. Раз пришли учиться, то должны слушать. А здесь с каждой паломнической группой нужно вживую входить в материал, обновляя свои чувства, своё отношение к истории. Стараться, с одной стороны, не сильно перегрузить людей, а с другой – чтобы не пропадало ощущение, что ты на Святой Земле.

– Не приедается возить паломников по одним и тем же местам?

– Абсолютно нет! Есть такое высказывание: любители читают, а специалисты перечитывают. Я люблю книги перечитывать. Хотя дело не только в этом… Во время экскурсий видишь святыни глазами паломников, и всё переживается по-новому. А главное – есть возможность проехать по местам, где ступала нога Христа, и там вместе с паломниками соборно почитать вслух Евангелие. Разве не счастье?

Игольное ушко

Так всё и было – ездили мы по Святой Земле и по очереди читали Евангелие, пели тропари, кондаки, величания. В перерывах расспрашивали гида о том о сём. Из его рассказов вынес я некий урок почвоведения и политэкономии в разрезе христианской морали.

Вот, скажем, проезжаем Верхнюю Галилею. Вокруг леса да горы. Идеальное место для партизанских отрядов и вообще, чтобы прятаться от властей. Этим пользовались разные религиозные меньшинства во время преследований, такие как, например, друзы. Правда, был ряд сложностей − тяжело обрабатывать землю, да и дикие звери представляли опасность. Последнего тигра убили в 50-е годы. Старый-старый тигр напал на старого пастуха, сцепились они: один пилил глотку, другой грыз тупыми клыками – тигр помер, пастуха врачи сумели спасти. Такая вот сложена история про последнего тигра. Но суть не в этом. Земля обетованная нам представляется в виде земного рая, но если оглядеться – кругом сплошь дикие горы да безводные пустыни, где землепашцам делать нечего. Между тем… это и вправду богатейшая земля.

В принципе, в Израиле достаточно оазисов с субтропическим краснозёмом – самой плодородной в мире почвой! В итоге эта страна с населением в 7 миллионов выращивает столько пищевых продуктов, сколько хватило бы, чтобы прокормить 70 миллионов человек. И кормят. Даже в России в магазине можно встретить израильскую морковку.

Теперь вопрос. Во времена Христа земля была такой же плодородной, а людей жило намного меньше. Почему же в этой земле обетованной многие оставались голодными? Ведь мы же знаем, что Христос в проповедях защищал бедных и нищих. И вообще, что значит быть бедным в евангельском смысле?

Нынешний Израиль более богат, чем тот, времён Христа. В его постиндустриальной экономике сельское хозяйство занимает всего 3 процента, 12 процентов – это традиционная промышленность, а 85 – сфера услуг, куда входят высокие технологии, дающие огромную добавочную стоимость. И всё равно многие израильтяне считают себя бедняками. Два года назад миллион человек (седьмая часть населения) вышла на улицы с протестами. В одном только Тель-Авиве демонстрация насчитывала 500 тысяч человек.

А всё началось с творожка. Один парень решил, что восемь шекелей (это больше двух долларов) за небольшую упаковку творожка – слишком дорого. В «Фейсбуке» он создал группу протеста, призывая не покупать этот творожок.

Тут же двести тысяч интернет-пользователей присоединились к его инициативе. Производители творожка, которых подозревали в картельном сговоре, начали нести убытки и, сдавшись, понизили цену с восьми до пяти с половиной шекелей.

Потребители, почувствовав, что «право имеют», сдали выдвигать новые требования: снизить цены на жильё, на детские садики и т. д. Целая «революция» случилась.

Когда Алексей Павлович рассказывал про израильских демонстрантов, подумалось: «Протест против эксплуататоров – это, конечно, здорово. Но что толку? Мироеды были и две тысячи лет назад, остались они и поныне. Да и не призывал Христос к социальному бунту…»

Вспомнилось, как на Александровском подворье по очереди пролезали мы через игольное ушко – отверстие в крепостной стене. Примечательно, что это единственные сохранившиеся до наших дней подобные ворота. Фрагмент стены с ними нашли в 1883 году во время раскопок на русском участке. Так совпало, что именно в том году, как пишут историки, «определилось консервативное направление политики в Российской империи». После убийства революционерами императора Александра II заступивший на трон Александр III стал сворачивать буржуазные реформы и расширять права дворянства. Вроде бы всё делалось правильно, требовалось опереться на старину, чтобы избежать революции. Но опять же это делалось за счёт раздачи льгот и привилегий выродившимся к тому времени потомственным дворянам, многие из которых богатство ставили выше служения стране.

Александр III – любимый мой русский Государь. И на Александровском подворье, названном в его честь, я с почтением поклонился огромному его портрету. Он был достойным правителем. Но почему тогда, в 1883-м, он не придал значения вот этой символической находке, что ныне выставлена на подворье в церкви Александра Невского? Почему не попытался по-христиански примирить богатых с бедными и тем самым предотвратить надвигающийся социальный взрыв? Или это вообще не под силу человеку – даже такому, самому могущественному в ту пору, властителю на земле?

По заведённому в нашей группе порядку гид и здесь, перед вратами «игольное ушко», раскрыл Евангелие, и мы читали: «И спросил Его некто из начальствующих: Учитель благий! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? Иисус сказал ему: что ты называешь Меня благим? никто не благ, как только один Бог». И далее: «Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие» (Лк. 18, 18-25).

Поразило меня символическое совпадение – слова Христа были обращены к «некоему из начальствующих». И по-новому я понял фразу «никто не благ, как только один Бог». Бедный или богатый, подчинённый или начальник – никто не благ. И земля обетованная – пусть даже рай земной, пусть даже каждый месяц дарует она урожай – тоже не блага. Без Господа, без исполнения обета, данному Ему.

Глазами паломника

А паломничество продолжается. Как ни старается наш гид вести экскурсию размеренно и вдумчиво, уже на третий день всё сливается в калейдоскоп. Нет времени прочувствовать святость этой земли. Может, прав был преподобный Давид Гареджийский, который в паломничестве своём дошёл до холма Милосердия, увидел с него Святой город – и назад повернул? «Братья, я не могу дерзнуть идти дальше этого места, поскольку я недостоин святых мест», – сказал он спутникам своим. А вот мы, получается, не только достойны, но дай нам ещё всё руками пощупать. Поделился я сомнениями с Алексеем Павловичем, тот рассмеялся:

– Да не расстраивайтесь вы! Патриарх Иерусалимский однажды сравнил паломников с апостолом Фомой, который хотел своими руками пощупать воскресшего Христа: «Аще не вложу перста моего в язвы гвоздинныя, и вложу руку мою в ребра Его, не иму веры». Но, как сказал Патриарх, неверие это покрывалось великой любовью Фомы и преданностью. Помните, когда Христос собирался идти к Лазарю в Иудею и ученики отговаривали Его, только один Фома сказал: «Пойдём и мы умрём с Ним!» Так же и русские паломники…

Вот представьте, как в начале прошлого века русские сюда добирались. Обычно плыли на корабле с Одессы до Яффы, часто попадая в штормы. Затем от Яффы двигались с караваном до Иерусалима по дороге, появившейся здесь только в конце 1860-х, которую дорогой-то трудно назвать. На 25 паломников был один ослик, но и на него никто не садился, отказывались: «Не сяду там, где Господь пешком ходил». Это притом что паломники были ослаблены постоянным постом. Дорога была опасная – и «звероподобные бедуины» на караван нападали, и снежные бури случались. Однажды в такой буре замёрзло сразу 26 человек. А в 1884 году, когда соликамский купец Рязанцев пожертвовал православным Иерусалима колокол весом в 308 пудов, его по этим «дорогам» тащили от Яффы паломницы, женщины.

– Ну, то было раньше, – сомневаюсь я, – а сейчас на себе утащить бы свои грехи да искушения и не упасть.

– Искушения, они везде. Тем более на Святой Земле. Отец Виктор, который в Горненском монастыре служит, так говорит: бесы – это пираты, которые грабят только гружёные корабли, с бриллиантами.

– А что бы вы посоветовали тем, кто собирается в паломничество на Святую Землю? – спрашиваю гида. – Ну, чтобы заранее оградиться от искушений?

– Перед поездкой лучше всего исповедоваться и причаститься. В плане информации – не стоит заранее себя нагружать разными сведениями. О Святой Земле много пишут и говорят, и не всегда достоверно. Это я говорю как источниковед, работа которого как раз заключается в определении достоверности тех или иных фактов. Ещё бывают некие представления о Святой Земле, навеянные художественными произведениями. Посмотрите средневековую живопись, как Иерусалим изображали – дома с черепичными крышами, сплошь готика. Человек напитается всем этим, приезжает – а тут всё иначе! Не надо себе голову лишним забивать. Есть Евангелие, вот его желательно читать перед поездкой…

В правоте этих слов не раз я убеждался. Например, подъезжаем к долине Армагеддон – и жду: вот откроется гигантское каменистое поле средь мрачных горных отрогов, что-то вроде плато Горгорот страны Мордор, как это показано в фильме «Братство кольца». Таким представлялось место сражения двух армий – ангелов и демонов. А глазам открылось весёлое такое поле, поделённое на любовно обработанные сельхозучастки. Неужели здесь и будет последняя битва добра со злом?

Гид рассказывает в микрофон, почему апостол-евангелист Иоанн в Апокалипсисе назвал именно это место. Просто для иудеев оно символизировало место страшных битв. Тут сходились все пути. На юго-востоке – Иорданская долина, через которую можно пройти на Египет, на севере – Дамаск и далее Месопотамия.Да и сама долина Армагеддонская, или Изреельская, с её плодородными землями, удобными для обработки, всегда привлекала к себе внимание. Поэтому многие битвы происходили именно здесь уже с древнейших времен. Так было, например, в XV веке до н. э., когда войска египетского фараона Тутмоса III столкнулись с боевыми колесницами ханаанских царей. Это первая в истории человечества битва, о которой остались подробные сведения. А будет ли здесь и последняя? Апокалипсис, конечно, написан образным языком, не всё буквально надо понимать, но кто знает…

Или вот о Понтии Пилате большинство россиян знает из книги «Мастер и Маргарита» и одноимённого фильма. Там он показан высокопоставленным вельможей, аристократом. А римский начальник вполне мог быть из простолюдинов.

Многое из евангельской истории, к сожалению, уже утрачено. Помню, как въезжали мы на автобусе в Назарет и гид предупредил:

– Братия и сестры, убедительно прошу, держитесь рядом со мной! Не знаю почему, но, бывает, паломники здесь теряются.

– А вы нам дом Христа покажете? – спросила паломница.

– Покажу… только на обратном пути. Вы, главное, не отходите в сторону, сами ничего не ищите.

Дом, где Иисус Христос провёл детство, историк-источниковед Крахмальников нам так и не показал. Хотя в современном Назарете он «есть», любой араб вас туда сразу отведёт, желательно за денежку.

Побывали мы только в церкви Архангела Гавриила, построенной над колодцем. Здесь, у источника, Пресвятой Богородице была явлена благая весть. Здесь Она набирала воду для Святого Семейства, здесь, возможно, стирала пелёнки. Как я понял со слов нашего историка, этот колодец – одно из немногих мест, относительно которых нет разногласий между учёными и богословами. Геология почвы под Назаретом такова, что иного источника воды здесь и быть не могло. Причём колодец был один, ведь и селение Назарет, судя по раскопкам последних десятилетий, в древности насчитывало всего 100–150 человек.

Поток на дне каменного колодца всё так же журчит кристально чистой водой – можно набрать водицы, попить, постоять на богослужении, которое ведут греческие монахи, помолиться перед чудотворной иконой Благовещения, выполненной русским иконописцем. И это всё. Многие объекты в Назарете, скорее, туристические, подлинность их под вопросом. Но стоит ли так жалеть об этом? В память нам оставлен реальный источник, истинность которого даже геологами и археологами доказана. Разве этого мало?

Память в камне

Поучительно, как наш гид, источниковед и христианин, во время экскурсии относился к недостоверности различных артефактов. Мимо одних проходил, ни слова не говоря (знать, достоверность равняется нулю), у других останавливался, и мы читали Евангелие. Так было и у моря Галилейского на склоне холма, называемого Горой Блаженств. С Галилейского моря, по которому катились огромные волны с белыми барашками, дул пронизывающий ветер, накрапывал дождь, но мы терпеливо стояли и читали вслух Заповеди Блаженств. По одному из преданий, именно здесь произнёс их Господь. Через некоторое время, по пути от места умножения хлебов и рыб к заливу, где Спаситель явился в третий раз по Своём воскресении из мёртвых, гид показывает на остатки древнего здания и говорит, что Господь, возможно, находился не на вершине горы, а в нижней её части – на это указывает наличие здесь этих самых развалин древнего византийского храма. И уточняет, что раскопки до конца так и не были доведены.

Позже я прочитал, что существует и ещё одна версия. На полдороге между Капернаумом и Фавором есть холм Карней Хиттин. Возможно, именно здесь Господь говорил ученикам Нагорную проповедь. Это следует из одного древнего византийского предания, которого позже придерживались крестоносцы, называя этот холм Горой Блаженств. Кстати, именно здесь в 1187 году произошла знаменитая битва крестоносцев с войсками Саладина. Сарацины наголову их разгромили, христианское Иерусалимское королевство пало, и впоследствии Святая Земля на века перешла к арабам-мусульманам.

Мы проезжали это место. Смотрю в окно. Округлая шишка холма посреди плоской пустой земли и над всем этим такое огромное небо… Что-то вселенское. Как, наверное, весомо и пронзительно в этом нечеловеческом пространстве могли прозвучать слова: «Блажени нищии духом, яко тех есть Царствие Небесное. Блажени плачущии, яко тии утешатся…» И сколь странным кажется, что близ этого места произошла кровавая битва между крестоносцами и войсками Саладина. Может, потому рыцари-крестоносцы и утратили Святую Землю после этой битвы, что решились пролить кровь у подножия Горы Блаженств?

Сопоставляя разные факты, можно по-новому взглянуть и на историю, связанную с Горой Свержения.

Находится эта мрачноватая, почти совсем голая, безлесная гора в часе ходьбы от Назарета. Когда Иисус Христос в местной синагоге произнёс Свою первую проповедь, прямо сказав, что пророчество Исайи о Мессии исполнилось на Нём, толпа схватила Его и повела туда. Чтобы сбросить в пропасть. Но там, на вершине, Иисус исчез. Иудеи подумали, что Он незаметно спрыгнул вниз и разбился. Поэтому, наверное, евреи до сих пор называют эту гору Хар ха-Кфица (Гора Прыжка). В Евангелии же сказано: «Он, прошед посреди них, удалился». Вот так – спокойно и смиренно прошёл через воинственную толпу, и никто этого не увидел. После в родной Назарет Он уже не возвращался.

Фактически на Горе Свержения произошла первая попытка казнить Спасителя. Это первая Его Голгофа. Обычно в храмах Голгофу изображают с черепом и костями в основании – в ознаменовании того, что здесь был похоронен самый древний человек, Адам. Логично бы предположить, что и с Горой Свержения, первой Голгофой, что-то такое связано. Так и есть! Как рассказал доктор Крахмальников, в 20-е годы прошлого века при раскопках в Горе Свержения были обнаружены пещеры с захоронениями, относящимися примерно к 20-30 тысячелетиям до нашего времени. В 90-е годы, используя новейшие технологии, эти останки заново исследовали, и углеродный анализ позволил оценить их возраст в 80000–100000 лет. Такое вот «совпадение».

* * *

Земля всё помнит. Но чему научила меня поездка вместе с историком-источниковедом, так это не поклоняться камням.

Хожу по огромному зданию, из одного зала в другой – из Кафоликона в придел главы Адамовой, оттуда к Престолу Распятия, далее в церковь Равноапостольной Елены, церковь Обретения Животворящего Креста… Некоторые стены испещрены вырезанными в камне крестиками – это рыцари-крестоносцы удостоверили своё участие в отвоевании Святой Земли и строительстве Храма. И кто только не строил его, храм Гроба Господня…

Ещё первые христиане почитали место распятия и погребения Иисуса Христа, находившееся тогда за городской чертой. Затем, когда Иерусалим был разрушен и римляне начали возводить свой город-колонию, пещеру Воскресения засыпали землёй и поставили капище Афродиты. Прошло двести лет, и Евсевий Кесарийский засвидетельствовал: «По приказу Константина насыпь храма была срыта, и вдруг во глубине земли, сверх всякого чаяния, показалось пустое пространство, а потом Честное и Всесвятое знамение спасительного Воскресения. Тогда священнейшая пещера сделалась для нас образом возвратившегося к жизни Спасителя». Над пещерой православные воздвигли гигантскую базилику, при этом на скалу Голгофа был установлен золотой крест. Храм освятили в присутствии царя Константина в 335 году, это событие у нас до сих пор отмечается как праздник Воскресения Словущего.

Первый, византийский, храм поражал своими размерами. Нынешний-то огромный, а тот был ещё больше. Но в 1009 году его разрушил халиф-завоеватель Аль-Хаким, прозванный Халифом-безумцем. В 1048 году Храм был отчасти восстановлен дедом Владимира Мономаха, византийским императором Константином IX Мономахом. А спустя ещё сто лет была завершена реконструкция Храма, проведённая крестоносцами, и в таком виде он и дошёл до наших дней.

Свидетельства об утраченном византийском великолепии встречаются всюду в Израиле. Например, в Канне Галилейской есть католическая церковь Венчания и православный храм Георгия Победоносца. Они стоят поодаль друг от друга. А ведь оба построены на месте одного храма – византийского, разрушенного. Такой он был огромный. А в Вифании на месте византийского монастыря Лазаря Четверодневного уместились православный храм, католический монастырь и даже мусульманская мечеть.

Ничто не вечно, даже камни. Возвращаюсь в Кафоликон и прохожу в ротонду, где возвышается Кувуклия. Перед входом в неё выстроилась наша паломническая группа, в центре её Алексей с раскрытой Книгой, и под высокими сводами разносится вечное, нерушимое: «Не ужасайтесь. Иисуса ищете Назарянина, распятого; Он воскрес, Его нет здесь. Вот место, где Он был положен…»

Помолившись, становимся в очередь, чтобы пройти в пещеру и приложиться лбом к прохладной мраморной плите. Она пуста, но над ней мерцает множество лампадок, согревающих душу верой: Христос воскресе!

Фото автора